В этот момент пришло сообщение, что со стороны Щебетовки к Феодосии движется колонна из 60 автомобилей. Свидетели потом рассказывали: не успели похоронить убитых, как последовала команда «По машинам!». В мечети остались только старики. Многие не поняли даже, куда им дальше ехать.

Навстречу этой колонне сразу же выехал начальник феодосийской милиции Григорий Якименко. Колонну он встретил недалеко от пансионата «Крымское Приморье». Здесь же был милицейский «ПАЗ», в котором находились десять милиционеров без оружия.

Крымские татары потребовали, чтобы Якименко связался по рации с феодосийским горотделом и дал приказ об освобождении задержанных при разгроме ресторана «Киммерия». Он этого делать не стал. Тогда татары схватили Якименко и силой усадили в машину. Так главный феодосийский милиционер стал заложником.

В 13.40 к феодосийскому горотделу милиции подъехала первая сотня крымских татар, которые блокировали здание, требуя освободить задержанных.

Изет Абсатаров, председатель феодосийского отделения Меджлиса крымско-татарского народа:

«Двадцать пятого июня 1995 года я поехал на похороны в поселок Щебетовку, где хоронили двух убитых в поселке Курортное татар. Из Щебетовки поехали в Феодосию, по дороге я видел, что разгромлен ресторан „Киммерия“. Прибыли к горотделу милиции, так как, по рассказам, там содержались двое ребят из бригады Джамшида (Булата. — К. Ч.) — Роман и Марат. Стали требовать, чтобы их отпустили. Дежурный пояснил, что они задержаны по той причине, что в их автомобиле обнаружены бутылки с бензином. Такими же бутылками погромщики забросали ресторан „Киммерия“, который уже сгорел. Я и Сервер Керимов (лидер партии „Адалет“. — К. Ч.) зашли в здание горотдела, где решался вопрос об освобождении задержанных. После освобождения Лушникова Романа и Карданова Марата колонна автомобилей направилась к центру города. Я видел, как горели помещение „Грильетной“, другие магазины. Затем поехали на Челноки (район Феодосии. — К. Ч.), где толпа громила офис 000 „Спортпромсервис“.

Возле кафе „Рельефное“ толпа напала на автобус, в котором ехали сотрудники спецподразделения „Беркут“. Вначале милиционеры отбивались от нападавших прикладами автоматов, а потом стали стрелять в воздух, но и это не остановило толпу. Боевики вытащили из машины Григория Якименко и вылили ему на голову бутылку бензина. Держа над головой зажигалки, повели заложника к бойцам „Беркута“. Полковник приказал ОМОНу уехать.

Когда автобус скрылся из глаз, толпа продолжила погром киосков и магазинов. В этой стычке пострадали два омоновца — одного ударили кирпичом, второй получил порезы головы.

В 15.40 крымские татары направились в поселок Коктебель. При выезде из города разгромили грильбар, в 16.12 захватили автобус „Икарус“ с пассажирами; граждан позже отпустили, а автобус использовали в качестве транспортного средства.

В Коктебеле были подожжены дом и автомашина „ВАЗ“ директора совхоза Яненко, подозреваемого в том, что он мирволил бандитам. Причем прибывшим пожарным приступить к тушению не дали, дом сгорел полностью.

Следом за этим была разгромлена квартира участкового милиционера Левина.

Погромы в Коктебеле продолжались до 17.30. В них принимали участие до 500 человек, прибывших на двух автобусах, и 50 легковых автомашинах».

Свидетель 3.:

«Двадцать пятого июня 1995 года я находился на работе. Днем кафе закрыли, так как нас предупредили о том, что могут быть акции со стороны татар. Около 16 часов, находясь на улице, я услышал шум, доносящийся со стороны кафе. Подойдя ближе, я увидел, что горит помещение комплекса АП „Волна“, откуда доносились крики и звон разбитого стекла. Затем из помещения разрушенного комплекса вышло примерно 60 человек… Они некоторое время постояли возле кафе — смотрели, как горит здание. Затем все сели в автомашины и уехали».

Затем колонна, к которой присоединились еще 30 автомобилей, направилась в Судак и, прорвав на дороге заслон ГАИ и разбившись на три группы, стала громить киоски и коммерческие предприятия.

В районе индивидуальных построек крымские татары подожгли дом некоего Славина.

На выезде из города погромщики захватили автозаправочную станцию и залили топливом бензобаки своих автомобилей. Далее погромщики решили двигаться по трассе через Белогорск на Симферополь.

А в это время в крымской столице собиралась вторая колонна. Несколько десятков боевиков, прежде всего от башмаковской группировки, вооруженных всевозможными стволами, начиная от пистолетов и заканчивая автоматами Калашникова, на легковых машинах двинули в Феодосию «карать бунтовщиков».

Между Зуей и Белогорском путь им преградили два БТРа и отряд ОМОНа, командир которого заявил, что откроет огонь в случае, если «мафионеры» попытаются преодолеть заслон. Постояв некоторое время у заслона, матерясь последними словами, симферопольские бандиты вынуждены были повернуть восвояси. Только несколько машин, объехав по проселочным дорогам блокпосты, проехали почти до самой Феодосии, обстреляв по пути несколько легковушек, в водителях и пассажирах которых заподозрили принадлежность не к той национальности.

В числе пострадавших был молодой парень, крымский татарин, который вез своего грудного ребенка на госпитализацию в больницу Симферополя. Пули достались и его жене.

Примерно в это же время такая же колонна собиралась и в Джанкое, где местный авторитет по кличке Филя также горел желанием разобраться с татарами за попорченное добро, но и его попытка оказалась не более успешной, чем предыдущая.

Между тем толпа крымских татар сосредоточилась для похода на Белогорск и Симферополь на окраине Судака. Здесь ей также преградили путь омоновцы.

К толпе для переговоров вышли депутаты ВС Крыма — Рефат Чубаров и другие, а также тогдашний начальник крымской милиции генерал В. Петухов. Погромщики, однако, были вовсе не расположены к беседам. Возбужденная толпа, вооруженная чем попало, двигалась на омоновцев.

В 20.26 раздались выстрелы… Несколько человек упали, толпа шарахнулась в стороны.

Омоновцы утверждали, что выстрелили по ним с ближайшего холма. Там действительно потом якобы обнаружили ружье — американский помповый «магнум», пуля из которого пробила каску сержанта, тяжело ранив его. Кто стрелял по милиции, имел ли стрелок отношение к погромщикам, так и осталось неизвестным.

Со стороны татар два человека были убиты, в том числе и Джамшид Булат, который, как выяснилось в ходе следствия, был одним из организаторов погромов, шесть или семь человек получили ранения.

После того как раздались выстрелы по толпе, к омоновцам кинулся генерал Петухов с криком «Прекратите стрельбу!», а погромщики вновь вывели из машины участкового Якименко, еще раз облили его бензином и потащили вперед, держа над его головой зажигалки. Они кричали, что сделают из Якименко шашлык, если ОМОН не прекратит стрельбу.

Нарвавшись на пули, толпа остановилась и постепенно рассосалась. Якименко был отпущен на следующее утро. Зачинщики, как водится, исчезли.

Тогдашние власти, как и в других инцидентах, связанных с татарами, почли за лучшее спустить дело на тормозах, прокуратура предъявила обвинения нескольким уголовникам-мародерам, а действительные зачинщики беспорядков, как и «русские» рэкетиры, убийцы Ваисова и Габитова, наказания не понесли.

Правда, через год, в 1996-м, но за совсем другие преступления, был осужден один из главных организаторов погромов — председатель феодосийского Меджлиса Изет Абсатаров.

«Башмаки» поначалу наложили на татар контрибуцию в размере миллиона долларов, которая должна была быть выплачена по окончании курортного сезона; однако, понимая, что выбить ее им уже вряд ли удастся, не стали настаивать на «ответе за базар».

Осенью в Симферополе произошла еще пара стычек рэкетиров с «аскерами», в которых уже первые вынуждены были защищаться.

Судя по всему, татарам удалось оторвать у «башмаков» довольно солидный кусок их рынка, хотя в целом, судя по всему, «башмаки» все же удержали контроль над значительной частью своей уже приходящей в упадок «империи».