нравлюсь.

— Ну, ни пуха ни пера, — сказал им в напутствие Технарь, после чего направился к стоящему чуть поодаль «Опелю».

— К черту! — хором отозвались агенты.

Прошло минут двадцать после того, как Технарь, усевшись в «Опель», покинул подземную автостоянку корпуса IV элитного жилого комплекса «Алые паруса».

Рейндж бросил взгляд на изумрудное табло таймера — 21.25. Свет в салоне был выключен, чтобы не привлекать к себе ненужного внимания. Измайлова сидела в кресле водителя тихонько, как мышка в норке. Мокрушина стало помаленьку клонить в сон (занятие, кстати, совершенно постыдное, если учесть, что они нынче находятся на ответственном задании). Но едва он смежил веки, как в салоне прозвучал женский шепоток:

— Шеф, кажется, это он!

Мимо них, замедляя ход, проследовал лоснящийся черными боками «Мерседес Бенц МЛ-320», а за ним, держась строго в корме, катил еще один джип темно-серого цвета.

— Черт! — выругался Рейндж. — Мы так не договаривались.

Оба джипа припарковались в соседнем блоке 'С'. Сейчас-то Рейндж оценил, как ладненько выбрала позицию его напарница: хотя их «Рено» стоял в доброй сотне шагов от дальнего лифта, возле которого остановились «мерсовский» джип и транспорт сопровождения, обе машины и сам лифт отсюда просматривались как на ладони.

— Кажется, нашему «клиенту» выделили дополнительную охрану, — быстрым шепотком произнес Рейндж. — Интересно бы знать — почему?

Из «мерса» почти одновременно вышли двое: шофер, он же телохран, наделенный стандартной для «секьюрити» фактурой, и сам «клиент», рослый мужчина лет сорока, одетый в дубленку и ондатровую шапку. Из «Лендровера», даже чуть опередив этих двоих, показался еще один крепкий мужчина, явно «секьюрити», который, бросив взгляд по сторонам, направился вместе с ними к лифту. Поскольку он вышел с правой стороны джипа, то сам собой напрашивался вывод, что в «Лендровере» находится еще как минимум один человек.

— Четверо, — сказал Рейндж. — А в досье написано, да и ты об этом говорила, Измайлова, что «тело» обычно сопровождает один «личник».

— Так оно и было, шеф... Вплоть до сегодняшнего дня. На устах у Мокрушина крутились разные нехорошие слова, но он все же сдержался.

— Командир, а мы сможем, если что, справиться с охраной? — поинтересовалась Измайлова, причем по ее голосу нельзя было сказать, чтобы она очень уж сильно нервничала. — С «клиентом» ушли двое, и еще один дожидается в «Ровере». Я вот думаю, вдруг «клиент» заехал к себе домой ненадолго? Что, если он решил сегодня отступить от своего более или менее привычного распорядка?

— Расслабься, Анюта, — зевнув в кулак, сказал Рейндж. — Никуда он от нас не денется! Кстати, когда это я говорил такое, что ты мне не нравишься как женщина?

Прошло совсем немного времени, минуты три или четыре, когда из лифта, вернувшегося на подземный уровень, вышла уже знакомая парочка «секьюрити».

— Супер! — обрадовался Рейндж, при этом, как бы от полноты чувств, приобняв агентессу за плечики. — Потому что — сейчас могу сказать правду — у меня не было особого желания связываться с этими тремя лбами!

«Лбы» тем временем уселись в «Лендровер»; водитель тронул с места и покатил на выезд, увозя «личника», которому, как и обычно, наказано было явиться за хозяином в половине девятого утра.

Когда джип проезжал мимо их «Рено», Рейндж вдруг привлек к себе Измайлову и — это случилось как-то само собой — припал к ее губам...

Анна вроде бы ответно потянулась к нему, но спустя секунду мягко отстранилась.

— Шеф, что вы делаете?

— Соблюдаю маскировку, — нашелся Рейндж. — Даже если они нас заметили, то наверняка приняли за парочку влюбленных.

— Но ведь у нас тонированные стекла?!

— Ну и что? Главное везде и во всем сохранять естественность, — уклончиво заметил Рейндж. — Гм, ну так что там у нас, дорогая, далее по плану?

В одиннадцать вечера с минутами из лифта, остановившегося на первом уровне зоны сервиса, вышел рослый, осанистый мужчина лет сорока, одетый по-домашнему — в спортивный костюм (при нем также была сумка марки «Ри-бок» с купальными принадлежностями). День у него сегодня выдался довольно напряженный, даже утомительный, поэтому поначалу, съев свою порцию обезжиренного творога и выпив стакан свежеотжатого женой у него на глазах грейпфрутового сока, он хотел даже отказаться от давно уже ставшего для него традиционным вечернего посещения бассейна. Но потом подумал, что могут возникнуть проблемы с засыпанием — всему виной интенсивная умственная работа, — и все же решил прогуляться в бассейн, посещение которого всегда действовало на него умиротворяюще, вроде легкого снотворного.

Да, все эти месяцы, почти уже полтора года, что он был прописан здесь, в «Алых парусах», мужчина за редким исключением всегда следовал железному правилу: двадцать минут в бассейне, потом еще раз принять душ и сразу же — на боковую. Соответственно, и время для посещения зоны сервиса и досуга он выбрал довольно позднее: после одиннадцати вечера здесь можно редко кого застать: любители водных феерий предпочитают посещать местный навороченный «аквапарк» или другую зону отдыха, где имеются роскошные сауны, барчики и прочие удовольствия для здешних крутых жильцов.

Ну так вот: мужчина вышел из лифта и направился через помещение тренажерного зала в мужскую раздевалку, откуда, приняв предварительно душ, удобнее всего было пройти к бассейну. На беговой дорожке, схватившись за поручни и чуть наклонившись от усердия вперед, усердно пыхтел какой-то незнакомый ему тип: лет тридцати или тридцати с небольшим, рост примерно метр восемьдесят пять или чуть повыше, спортивного телосложения, экипированный сверху до кроссовок в «Найк», с длинными черными волосами, забранными на затылке в «хвост» — похоже, мужик косит под голливудского громилу Стивена Сигала... По другую сторону прохода, грациозно перегнувшись в тонком стане, пыталась что-то достать из лежащей на полу спортивной сумки молодая женщина, обладательница роскошной фигуры — она была в купальнике с глубоким вырезом, надетом поверх обтягивающих ее стройные ножки лосин, — и не менее роскошной рыжей шевелюры.

Когда он поравнялся с ней, рыжая красотка, чуть переменив позу — она присела возле сумки на корточки и, повернув голову, смотрела теперь на него снизу вверх, — приятным, мелодичным голосом сказала:

— Мужчина!.. Извините, ради бога... вы не могли бы мне помочь?

Он остановился, вспомнив, что уже раза три или четыре видел здесь, в зоне отдыха IV корпуса, эту рыжеволосую красотку. Похоже, что она тоже прописана в этом престижном жилом комплексе. Надо будет осторожно навести справки: кто такая, чья жена, подруга или любовница?..

— Здравствуйте, — сказал мужчина, ставя свою сумку на пол. — Кажется, я вас уже здесь видел. Чем могу вам помочь?

— Да что-то сумка не открывается, — пожаловалась девушка. — Наверное, молнию перекосило.

— Вот же рыжая лиса! — подал реплику «Сигал», который, похоже, тоже наблюдал эту сценку и даже на время прекратил свои занятия. — Коварный вы все ж таки, женщины, народ.

— Я советовал бы вам быть повежливее, — сказал мужчина, покосившись на него. Затем, присев на корточки, посмотрел на молодую привлекательную женщину, попросившую у него помощи. — Так что у вас за проблема, сеньорита? Или все же — сеньора?

— Это у вас возникли проблемы, товарищ, — сказала девушка, доставая что-то из той самой сумки, которая вроде бы не открывалась.

— Юрий Николаевич, вам привет от Мерлона! — вкрадчиво произнес «Сигал», оказавшийся вдруг у него за спиной.

А в следующую секунду в мозгу человека, которого в узком кругу своих иногда кличут Сценаристом, что-то взорвалось, и он, оторвавшись от земли, полетел, но не вверх, как следовало ожидать, а вниз...