нехорошие мысли. По моим прикидкам, Серебрянский важнейшее звено схемы и скорее всего главный ее разработчик. Я бы предпочел сейчас иметь дело именно с Аркадием Львовичем, а не с его деловыми партнерами.

— Поиск этих людей пока ни к чему не привел. Мало того, в одно время с ними исчез, пропал куда-то еще один человек. Кстати, Георгий, это наш старый знакомый, который был с нами в той злополучной поездке в Грозный.

— Иван Алексеевич?

— Да, его тоже пока не могут найти. Поэтому, с одной стороны, я рад, что вы так позитивно настроены в плане предстоящих переговоров. Но с другой, мы не можем не учитывать того, что уже несколько лиц, связанных с известным вам делом, как-то вдруг странно и внезапно исчезли.

Они минуту или две молчали, думая каждый о своем.

— Георгий...

— Да, Андрей?

— Мне нужно знать наши планы, хотя бы на два-три шага вперед. Я понимаю, что не все зависит от вас лично, но я должен быть извещен о маршруте, местах, где мы будем останавливаться, о переговорщиках, с которыми вы планируете вступить в торг, ну и так далее. Причем знания эти мне нужны не в последнюю минуту, а хотя бы за несколько часов до предполагаемого события. Вы решили, допустим, забить «стрелку» с тем-то и в таком-то месте. Ваше право, но предварительно поставьте меня в известность... Иначе я даже по минимуму не смогу гарантировать вашу безопасность, а также безопасность ваших двух спутниц.

— Хорошо, Андрей, я понял, — кивнул Захаржевский. — Все, что знаю я, будете знать и вы. Что касается девушек... Про Нику, думаю, вы все поняли: она «бодигард» и уже несколько раз сопровождала меня на различных тусовках.

— Так ли уж необходим нам сейчас женский эскорт? — спросил Бушмин. — Зачем мне сдалась этот... эта Федор?

— Эта небольшая свита нам нужна, как у вас принято выражаться, для прикрытия, — с легкой усмешкой сказал банкир. — Если я окружу себя кольцом суровых крепких мужчин, то наши контрагенты, — а они люди довольно нервные и даже мнительные — могут спрятаться куда-нибудь под корягу, откуда выковырять их будет уже чрезвычайно сложно. Кстати, эта Федор не против, кажется, отправиться с вами в небольшой тур? Без девушки или, на худой конец, смазливого парнишки вы будете выглядеть на фоне местной публики белой вороной. Кстати, эти девушки, с одной из которых вас свел Серж Поляков, отнюдь не бляди, извините за выражение. Они, конечно, что-то «откатывают» тому же Миллерману, но в своих действиях и перемещениях совершенно свободны. Вы взяли у нее контактный телефон?

— Да.

— Прозвоните ей и пригласите на обед. Сразу же спросите, не согласится ли она сопровождать вас в Антиб, где мы пробудем, если не случится чего-либо экстраординарного, ближайшие два или три дня. Как отблагодарить девушку, я вас позже проконсультирую. На подобных мелочах нам не следует экономить. Так что, если потребуется для дела, «зажигать» будем на всю катушку!

— А когда мы отправимся на Ривьеру, Георгий?

— Как это когда? Сегодня же! Удивлены? Привыкайте. Здесь, среди наших, такое частенько практикуется: завтрак — в Париже, обед — в Лондоне, а ужин... да хоть у черта на куличках!

Захаржевский расплатился по счету, дал официанту чаевые, затем, словно только что вспомнил, залез рукой во внутренний карман пиджака.

— Андрей, я хотел бы преподнести вам скромный презент. Хотите, рассматривайте это как благодарность за то, что вы доставили меня из Грозного обратно в Москву живым и невредимым. А хотите... Короче, держите.

Он выложил на ладонь Андрея массивный мужской перстень с рубином.

— Что-то похожее на эту печатку я где-то видел, — задумчиво сказал Бушмин, — причем сравнительно недавно. Зачем это, Георгий? Во-первых, я не ношу «рыжье». Во-вторых...

— Если вы не примите презент, — перебил его банкир, — вы меня обидите! Да я вам, если хотите знать, кое-что гораздо существеннее намеревался... и сейчас не отказываюсь от таких намерений... преподнести!

— Георгий, вы хотите, чтобы я его надел на палец? — уточнил Бушмин. — И носил все это время, пока мы здесь, в «европах»?

Захаржевский смерил его долгим взглядом. Затем, пожевав губами, словно подыскивая нужные слова, сказал:

— Меня предупреждали, что вы с лёта сечете «фишку». Ну что ж, тем приятнее и проще нам будет с вами работать.

Тем же днем, вернее сказать, вечером, в начале восьмого, между Парижем, точнее, его окраинным районом, где расположен частный авиатерминал, и городом Грас, расположенным на юге Франции, сравнительно недалеко от Канн, известным своей развитой парфюмерной промышленностью, на короткое время протянулся беспроводной телефонный мост.

— Только что вылетели, — сказал первый голос, — пятеро пассажиров, двое мужчин, самолет марки «Гольфстрим». Плюс багаж, который им доставили прямо из гостиницы.

— Ясно, — сказал второй мужской голос.

— Попытаться пробить пункт назначения?

— В этом нет нужды. Да и небезопасно.

— Все? Или будут другие поручения?

— Пока все, — сказал голос из Граса. — Благодарю за информацию, которую вы нам поставляли.

Полковник Шувалов и еще трое сотрудников его подразделения прибыли на место ЧП в Северном Тушине, улица Туристическая, — это северо-запад столицы, неподалеку от метро «Планерная» — около одиннадцати утра.

То есть спустя почти два с половиной часа после того, как неизвестные завалили одного из его подчиненных — Толю Караваева — в подъезде собственного дома. Раньше подъехать никак не получилось: известие о гибели сотрудника ГРУ майора Караваева, «временно прикомандированного к Военно-экспертному управлению Совбеза РФ» (на самом же деле прикрепленного к секретной «группе 4»), пришло за несколько минут до важного совещания, в котором должны были принять участие и руководители «четверки». Шувалов вынужден был отправить в Северное Тушино своего зама, и лишь теперь, получив добро от Мануйлова, он смог наконец и сам выехать на место недавней трагедии.

Караваев все еще лежал в подъезде, на лестничной площадке между первым и вторым этажами, в лужице крови, которая успела натечь под ним, — одна из пуль попала ему в горло, повредив аорту — там, где его застала смерть. Куртка на нем была распахнута, как и пиджак; поясная кобура расстегнута, из нее торчала рукоять наполовину извлеченного «ПММ» — Караваев, наверное, пытался в самый последний момент выхватить ствол... Темно-серая водолазка, намокшая от крови, задрана к горлу; ниже левого соска виден ход проникающего ранения, еще одна пуля попала в аккурат в правую глазницу (похоже на то, что киллер — или киллеры? — произвел напоследок контрольный выстрел в голову).

Обстановка была крайне нервозной: сразу четверо человек, включая «важняка» и руководителя приданной бригады сотрудников ФСБ, во все глаза следили за Шуваловым, которого лишь по звонку одной из высших инстанций в конце концов допустили к его погибшему в это злосчастное утро сотруднику.

На Туристической Шувалов находился около двух часов. Ему удалось добиться, чтобы жену Караваева и двух детей — девочки-погодки, двух и трех лет — перевезли на один из закрытых объектов. По этому пункту он круто наехал на прокурорских, предварительно заручившись по телефону поддержкой Мерлона — тот, вероятнее всего, лично прозвонил генпрокурору или его первому заму, и в этом плане все решилось очень оперативно. Молодая женщина, что неудивительно, находилась в тяжелом состоянии и нуждалась сейчас не в интенсивном общении с членами оперативно-следственной бригады и различными милицейскими и эфэсбэшными чинами, — пусть все они прямо-таки горят желанием немедленно выйти на след убийц и довести расследование по факту гибели ее мужа до точки, — а в безотлагательной помощи опытных психологов, способных помочь ей на первых порах преодолеть тяжелейший психоэмоциональный шок...