него были с собой образцы различных металлов. Он хотел проверить, известно ли индейцам, как выглядит золото, и показывал им образцы золота, серебра, бронзы и меди. Так вот, они безошибочно отличили драгоценные металлы от недрагоценных.

– Слыхали? – Журналист с довольным видом сложил руки на груди.

Для Норы услышанное явилось полной неожиданностью. По мнению специалистов, анасази вообще не знали, что такое металлы. Данный факт считался в археологии аксиомой и никогда не подвергался сомнению.

– Кстати, в захоронениях анасази часто находили перья попугаев ара, привезенные из владений ацтеков и их предков тольтеков, – сообщил Блейк. – А в гробницах ацтеков находили бирюзу из Нью- Мексико. Нам известно, что анасази вели торговлю с тольтеками и ацтеками – продавали им пленников, обсидиан, агаты, соль и глиняную посуду.

– Ну и что с того? – пожала плечами Нора.

– Если анасази активно занимались торговлей, вполне естественно допустить, что у них могло быть золото. По крайней мере, данное предположение не представляется мне таким уж невероятным.

Она не сразу нашла, что ответить. Совершенно неожиданно Смитбэк нашел сторонника в лице столь маститого археолога. Холройд, Свайр и Слоан ловили каждое слово их полемики.

– Если бы анасази имели золото, мы бы непременно нашли его в захоронениях. – Нора старалась не горячиться. – За последние сто лет обнаружены тысячи, нет, десятки тысяч их захоронений. И ни в одном – даже малейшей золотой крупицы. Если у них было золото, куда же оно, спрашивается, делось?

– А может, оно все хранится в этом городе? – выдохнул Смитбэк.

Нора уставилась на него, а затем расхохоталась.

– Билл, у вас слишком бурное воображение. Для писателя это простительно, но археология опирается на факты, а не на фантазии. Сегодня мы осмотрели множество помещений, наполненных великолепнейшей посудой и прочей утварью, однако золота не видели ни пылинки. Если мы обнаружим в Квивире хотя бы одну золотую тарелку, я готова съесть вашу идиотскую бандану. По рукам? А теперь давайте спускаться вниз. Наш великий кудесник Бонаротти уже заждался нас с ужином.

Нора обеспокоенно глядела на яркое пятно, застывшее на фоне песчаника в четырехстах футах над ее головой. Рядом, безмолвные и неподвижные, стояли Блейк и Холройд. Смитбэк сжимал в руках блокнот, готовый немедленно состряпать краткий отчет о несчастном случае. Сверху долетел глухой стук. Слоан нанесла по скале несколько ударов скальным молотком, выбив углубление. Развернув очередную бухту веревочной лестницы, она спустилась вниз еще на десять футов и вновь заработала молотком, крепя ее к скале.

Для приведения в рабочий режим средств связи и метеорологического оборудования их следовало разместить на краю каньона, намного выше того уровня, где располагалась Квивира. Два часа назад Нора и Слоан выявили наиболее подходящее место, отыскав не слишком трудную для восхождения скалу.

С точки зрения начальницы экспедиции, совершавший «не слишком трудное восхождение» подвергал себя немалому риску. Особенно опасным казался широкий выступ, нависающий над пропастью. Слоан, однако, взирала на крутую стену с присущей ей безмятежной улыбкой.

– Для опытного скалолаза – сущая ерунда, – заявила она. – Здесь полно трещин. Будет за что схватиться и куда поставить ноги. Вы и охнуть не успеете, как я окажусь наверху.

В самом скором времени она доказала, что ее слова не являлись пустой бравадой. С замиранием сердца все члены группы следили за тем как Слоан, проворно добравшись до вершины, принялась устанавливать там первый прибор.

Теперь она спускалась вниз, постепенно разворачивая веревочную лестницу. Еще десять минут напряженного ожидания, и дочь профессора спрыгнула на землю. Восторженные зрители, окружив ее, разразились аплодисментами.

– Это просто фантастика! – воскликнула Нора.

Польщенная Слоан расплылась в улыбке.

– Теперь, когда я закрепила лестницу, взбираться на эту скалу – одно удовольствие, – объявила она. – Кто-нибудь хочет попробовать?

– Пожалуй, я рискну, – судорожно сглотнув, вызвался Холройд.

– А у меня слишком много незавершенных дел, – буркнул Блейк. – И я не вижу никаких причин рисковать собственной шеей.

– Здесь нет ни малейшего риска, – снисходительно заверила Слоан. – Можете не сомневаться, я укрепила лестницу надежно. И она выдержит десяток таких, как вы.

– Увы, доктор Блейк, вам придется испробовать лестницу на прочность, – заявила Нора. – На свое несчастье, вы знаете, как обращаться с радиоустановками. Вполне вероятно, Холройду понадобится помощь.

– Но почему я? – уперся профессор. – Пусть лучше Арагон лезет. Он побывал в невероятном количестве экспедиций и наверняка большой дока по части всякой там аппаратуры.

– По части опыта среди нас, разумеется, нет равных доктору Арагону, – кивнула Нора. – Но и по части возраста он превосходит всех нас. Такой подъем ему не под силу. А вы, насколько я могу судить, находитесь в прекрасной форме.

Комплимент возымел свое действие: Блейк расправил плечи, выпятил грудь и пренебрежительно взглянул на скалу.

– А мужчинам в расцвете сил подобные упражнения только на пользу, – подхватила Слоан и обратилась к Смитбэку: – Вы составите нам компанию?

Журналист смерил лестницу оценивающим взглядом.

– Пожалуй, я лучше примкну к группе поддержки, – заявил он. – Кто-то же должен остаться внизу и ловить скалолазов, которым не повезет.

Слоан многозначительно вскинула бровь, откровенно давая понять, что удивлена подобной трусостью.

– Не хотите – упрашивать не буду. Арон, вы полезете первым, я за вами, Питер – третий, а мисс Келли – замыкающая.

Вероятно, по замыслу Слоан более опытным скалолазам полагалось страховать менее опытных.

– Почему это я должен лезть первым? – возмутился Блейк.

– Поверьте мне, когда над вами никого нет, чувствуешь себя куда более уверенно, – заявила Слоан. – Не надо опасаться, что вам заедут в лоб ботинком.

Блейка ее доводы явно не убедили, однако он подошел к лестнице и медленно полез наверх.

– Вы уже поднимались на тропу, ведущую в Квивиру, – подбодрила его дочь профессора. – Здесь точно такая же, только длиннее. Ноги держите пошире, туловище прижимайте к скале. И отдыхайте на каждом выступе. Последний отрезок самый длинный, примерно футов двести.

Преодолев всего несколько перекладин, Блейк угодил ногой в пустоту, потерял равновесие и полетел вниз. Бросившись к нему с ловкостью пантеры, Слоан обхватила его на лету, и оба рухнули в песок, причем девушка оказалась снизу. Несколько мгновений они лежали неподвижно. Слоан тряслась и издавала странные булькающие звуки. Нора в испуге склонилась над ней и удивленно вздернула бровь. Дочь профессора душил смех. Блейк, казалось, не осознавал происшедшего. Он продолжал лежать, уткнувшись лицом в выемку между грудей спасительницы.

– И почему только люди не летают, как птицы? – глубокомысленно изрек Смитбэк.

– Да, Арон, вы зря вообразили себя птицей, – выдохнула Слоан между приступами смеха.

Она не спешила выбираться из-под профессора. Тот медленно сел и, пригладив растрепанные волосы, переводил испуганный взгляд со Слоан на веревочную лестницу и обратно. Видимо, никак не мог осмыслить случившегося.

– Вы испытали слишком сильный стресс. Он сделал вас неуклюжим. – Слоан поднялась и отряхнулась. – Это всего лишь лестница. Но если вы так боитесь упасть, может, вам лучше воспользоваться страховкой.

Она направилась к сумке со снаряжением.

– У меня есть штуковина, специально предназначенная для особо опасных подъемов, – пояснила она. –