И как еще! Но меж собою тоже Они всегда душа с душою жили. Их из пеленок старый Вальтер взял, Единственной родней для них остался, Любил их всею старческой любовью, Но все ж у мальчиков осталось в сердце Довольно чувства, чтобы уделить Друг другу. Был, должно быть, Леонард На полтора лишь года старше брата, Но выше был, и разница казалась Заметней. Верите ль, при виде их И на душе отрадней становилось. Им от дому, должно быть, мили три Идти до нашей школы нужно было, А в дождь у нас дорога — не пройти. Видали сами — каждая речонка Потоком бурным разольется сразу. В такие дни никто не выходил, А Леонард сажал на плечи брата И отправлялся вброд шагать. Я видел Довольно часто, как переплавлялись Через ручей они. Вода иной раз Была им по колено, а их книги На камне были сложены сухом. И, помнится, однажды я подумал, Взглянув на наши скалы и холмы, Что Бог, который создал эту книгу, Вознаградит заботливость такую. Леонард Быть может… Священник Право, Англия вскормила Себе вполне достойных сыновей. Поверите ль, но их и в воскресенье Под осень гроздья спеющих орехов И солнечные дни не отвлекали От церкви и от долга христьянина. Да! Леонард и Джемс! Бьюсь об заклад, Что им в горах знаком был каждый камень, Что каждую ложбину, каждый выступ, Куда проникнуть только можно, знали Они ничуть не хуже резвых ланей, Сроднились с ними, как цветы с землею, Как воронята, по скалам резвились, И все-таки и в чтенье и в письме От сверстников они не отставали. Перед отъездом самым Леонард Зашел ко мне. Я Библию в дорогу Тогда ему на память подарил, И голову даю на отсеченье, Что если жив он — эта книга с ним. Леонард Но не пришлось, как видно, братьям вместе Жить до конца! Священник Нам всем хотелось страшно, И старикам, и молодым, чтоб оба У нас остались жить, и я молился В душе о том же самом. Леонард… Леонард Так Джемс еще остался здесь? Священник О старшем Я говорю сейчас. У них был дядя Богач, как раз в ту пору занимался Морской торговлей. Если бы не он, То Леонард не взялся б за канаты. Но старый Вальтер был уж слишком слаб, Чтобы работать. После его смерти Все было продано — и дом, и поле, И стадо, одевавшее семейство Из рода в род, быть может, сотни лет, Все с молотка пошло, всего лишились.
