От них дорогой. Видите обрыв? Над ним поднялись скалы, точно замок, И высится утес посередине, Его Столпом прозвали пастухи. Товарищи заметить не успели, Как Джемс остался на его вершине И там в кустах улегся отдохнуть. Когда они обратно проходили, Его там не было. Беды не чая, Они в село вернулись. Но один Зашел случайно в дом, где в это время Жил бедный мальчик. Он не возвращался. Весь день его никто нигде не видел. Настало утро. Джемса нет как нет. Все бросились на поиски тотчас же, Кто к озеру, кто к речке. Только в полдень Его нашли под этим же утесом. Он не дышал, он весь был искалечен, Три дня спустя я хоронил его. Бедняжка, право, вот его могила. Леонард Так вот его могила! Вы сказали, Что он был счастлив? Священник Счастлив? Да, ручаюсь. Леонард И все его любили? Священник Он повсюду Всегда был встречен точно сын родной. Леонард В душе его ничто не тяготило? Священник О нет. Имел он случай убедиться, Что время лучший врач для сердца. Правда, Он до конца о брате Леонарде Всегда с любовью прежней говорил. Леонард И страшный грех не мог он взять на совесть? Священник Избави Боже! Я вам говорил, Что у него привычка появилась, От горя или просто так случайно, Бродить во сне. И мы решили все, Что он, пригретый солнцем на траве, Уснул, друзей прихода дожидаясь. И сонный встал и подошел к обрыву И вниз сорвался. Здесь сомнений нет. Должно быть, он за посох ухватился И падал с ним. Висел потом он долго Над пропастью — так и истлел в кустах. Священник кончил свой рассказ, и путник Благодарить хотел его, но сердце Так больно сжалось, что не стало силы Сказать хоть слово. Молча к воротам Направились они. Пока священник Отодвигал засов, в последний раз Окинул взглядом Леонард могилы И вымолвил чуть слышно: 'Милый брат!' Священник этих слов его не слышал И, указав на дом свой незнакомцу, Гостеприимно предложил ночлег. Но Леонард сказал ему учтиво, Что вечер тих и он предпочитает Пуститься в путь, — и быстро прочь пошел.
