появится, он сразу же и затянет петлю у неё на шее, а в это время Ян Кэ будет действовать дубинкой, да ещё две собаки, наверняка они завалят волчицу. Чень Чжэнь напряжённо ждал у входа. Однако не успел он хорошо настроить аркан, как выскочил Эрлань, вторично укушенный волчицей, и его задние лапы запутались в верёвке. Сразу же следом за ним выскочила волчица с окровавленной мордой, но петля уже была запутана собакой. Волчица, увидев аркан, как будто наступила на электрический провод, от страха со свистом скрылась обратно в нору и больше даже головы не показывала. Ян Кэ в сердцах громко прокричал три раза в нору, глубокая нора поглотила его крики. Чень Чжэнь в расстроенных чувствах сел на землю и вздохнул со всхлипом:

— Я действительно глуп. Если бы раньше вспомнил об аркане, мы бы её уже поймали. Когда борешься с волками, то реакция должна быть очень быстрой, недопустима даже малейшая ошибка.

Ян Кэ расстроился ещё больше, он положил остроконечную железную дубинку на землю и возмущённо сказал:

— Её мать, эта волчица пользуется тем, что у нас нет ружья. Если бы у меня было ружьё, то её дух уже бы улетел на небо.

— Сейчас руководство пастбищ издало приказ, что поскольку идёт подготовка к войне, то никто не должен носить оружие, даже если ты его имеешь, всё равно не можешь использовать, — сказал Чень Чжэнь.

— Раз уж так случилось, то с чего же нам начать? Я думаю, давай лучше мы запустим петарду!

— Но это всё же не то, что ружьё, — неожиданно спокойно продолжал Чень Чжэнь. — Если мы спугнём волков, которые на севере, то мы сорвём план облавы, и народ с пастбищ будет нас ругать. К тому же петарда не убьёт волка.

— Взорвётся, но не убьёт волка, зато может испугать её до полусмерти, да ещё дыму напустит. Здесь от приграничной дороги шестидесяти-семидесяти ли, волки вряд ли услышат. Если ты беспокоишься, то я сейчас сниму дублёнку, возьму петарду и брошу её в нору, а дублёнкой закрою вход в нору, снаружи совсем не будет слышно, — мрачно сказал Ян Кэ.

— А если волчица не выйдет, то как быть? — спросил Чень Чжэнь.

Ян Кэ, развязывая пояс, прорычал:

— Обязательно выйдет! Я слышал, как пастухи говорили, что волки особенно боятся звука выстрелов и запаха пороха. Если мы бросим туда три петарды, то раздастся шесть взрывов, в норе ещё эхо многократно усилит эти звуки, напугает волчицу до смерти. В норе пространство узкое, а дым от петард особенно густой и едкий. Я сделаю заслон, дым пойдёт туда, и волчица наверняка вылезет от этого едкого дыма. А ты держи наготове аркан. Я думаю, что за ней ещё могут вылезти и волчата, тут-то мы их и возьмём.

— Ну хорошо, так и сделаем. В этот раз мы должны быть готовы намного лучше. Но я должен сначала посмотреть, нет ли поблизости от норы запасных выходов. Хитрые зайцы и то имеют по три выхода в норе, а у хитрой волчицы наверняка тоже не один этот вход. Волки слишком коварны, и люди никогда не могут предусмотреть всех возможных вариантов их хитрости, — сказал Чень Чжэнь.

Чень Чжэнь сел на лошадь, взял собак и стал внимательно исследовать пространство вокруг входа в нору, чёрный лаз на белом снегу должен обязательно быть хорошо виден. Однако в диаметре ста метров ни Чень Чжэнь, ни собаки не обнаружили запасного входа. Чень Чжэнь слез с лошади и отвёл лошадей подальше, привязал их там. Потом он снова вернулся к норе, разложил аркан, лопату, железную дубинку. Он увидел, что Эрлань, потративший много сил, наклонил голову и зализывает раны, на его груди был вырван кусок кожи толщиной в два пальца. Хоть Эрланю и было больно, но он по-прежнему не издал ни звука. Они оба не взяли ни лекарства, ни бинтов, оставалось только смотреть, как он лечит раны своим традиционным собачьим методом, удаляя языком грязь, кровь, боль. Только после возвращения они смогли бы дать ему лекарство и перевязать. По-видимому, потому, что раны на его теле большей частью получены от волков, он, как увидит волка, сразу свирепеет. Чень Чжэнь почувствовал, что сам ошибочно определил его натуру, Эрлань по-прежнему оставался собакой, монгольской собакой, ещё более свирепой, чем волки.

Ян Кэ уже всё подготовил, он развернул дублёнку, взял три петарды большой мощности, а во рту держал уже зажжённую тлеющую ароматную палочку. Чень Чжэнь, смеясь, сказал:

— Ты похож не на охотника, а больше на «японского чёрта» с настоящего поля боя.

Ян Кэ захохотал:

— Вступая в чужую страну, учитывай её обычаи. Я думаю, что у волков совсем нет противогазовой защиты!

— Хорошо, бросай снаряд! Посмотрим, как он сработает, — сказал Чень Чжэнь.

Ян Кэ от ароматной палочки поджёг одну петарду. Как только начал гореть фитиль, он с силой забросил её в нору, сразу же подпалил и бросил ещё две петарды и после этого закрыл дублёнкой вход в нору. Почти сразу же в норе раздались глухие взрывы, всего шесть, у подножия горы они прозвучали как тихий раскат грома, внутри наверняка слышно было очень сильно, волчьи норы монгольских степей, наверное, никогда не слышали таких взрывов. К сожалению, они не услышали, как в глубине заплакали духи и завыли волки. Они только почувствовали, как изнутри вышло наружу их общее негодование. Ян Кэ, от холода обхватив руками плечи, спросил:

— А когда откроем?

— Подождём немного. Сначала сделаем маленькую дырочку, выйдет дым, а потом откроем полностью, — сказал Чень Чжэнь.

Чень Чжэнь приоткрыл маленький угол дублёнки, там был сплошной дым, и он снова закрыл отверстие. Он увидел, что Ян Кэ дрожит от холода, и стал расстегивать пояс, чтобы дать ему свою дублёнку. Ян Кэ остановил его:

— Будь осторожен, волчица сейчас выйдет! Ничего страшного, я потерплю.

Вдруг, когда они разговаривали, Хуанхуан и Эрлань неожиданно вскочили и, вытянув шеи, стали смотреть на северо-запад, издавая негромкие скулящие звуки и явно волнуясь. Люди посмотрели в том направлении и увидели, как примерно в двадцати метрах к северо-западу из-под земли появился голубоватый дымок. Чень Чжэнь подскочил на месте:

— Плохо, там есть ещё выход, я стерегу здесь, а ты пойди туда посмотри…

С этими словами Чень Чжэнь схватил лопату и побежал в направлении дыма, собаки рванули за ним. В это время, как только появился дым, показалась и голова волчицы, и, как снаряд из-под земли, она выскочила на поверхность и бешено помчалась к западному подножию горы, к камышовым зарослям, и в одно мгновение скрылась в камышах. Эрлань сразу же бросился её догонять и тоже скрылся в камышах, продолжив движение на север. Чень Чжэнь, опасаясь, что это ловушка, сразу же закричал, чтобы тот вернулся. Эрлань явно слышал крик Чень Чжэня, но он продолжал преследование. Хуанхуан подбежал к краю камышей, но не посмел зайти внутрь, полаял немного для вида и вернулся обратно.

Ян Кэ, надевая тулуп, пошёл к только что появившемуся дыму, подошёл и Чень Чжэнь. Когда они приблизились к этому входу, они очень удивились: он находился под снегом и был свежевырытым, разбросанные камни и земля были свежими. Видимо, волчица только что дорыла один из прикрытых выходов. В обычное время здесь была обычная ровная земля, но в боевых условиях она стала запасным выходом.

Ян Кэ закричал в негодовании:

— Эта обречённая на смерть волчица ещё играла с нами!

Чень Чжэнь глубоко вздохнул и сказал:

— Три норки хитрого зайца хотя и скрыты, но всё равно всегда обнаруживаются. Но вот волк хитрый, — никогда не знаешь, сколько у него нор. Месту этого выхода надо уделить серьёзное внимание, посмотри, снаружи норы крутой склон, а под склоном — камыш. Как только волчица вышла из норы, два-три шага — и она уже в безопасном месте. Эта нора сделана умно и искусно, более пригодна, чем восемь или десять нор хитрого зайца. В прошлый раз Баошуньгуй говорил, что волки умеют вести разные виды войны, в этот раз мы видим, что он должен к ним добавить войну под землёй и войну в зарослях, а также комплексно использовать оба вида. Волки действительно первые воины в Поднебесной.

Ян Кэ по-прежнему был в возмущении:

— В фильмах приукрашивают все эти сражения, как будто всё это изобрели в Китае, а в