«Иди, входи во врата эти чертога обоюдной правды, ты знаешь нас.
— Пусть идет! — говорят они мне.
— Кто ты? — говорят они мне.
— Как имя твое?
— Я — растущий под лотосом и находящийся в маслине, вот имя мое.
— Иди немедленно! — говорят они мне. Я прошел по северному городу маслины.
— Что ты видел там?
— Бедро и голень.
— Что ты сказал им?
— «Я видел ликование в стане врагов».
— Что они тебе дали?
— Пламя огня и кристалл.
— Что ты сделал с этим?
— Я зарыл их на берегу бассейна правды, как вечерние вещи.
— Что ты нашел там, на берегу бассейна правды?
— Жезл из кремня, «податель дыхания» — имя его.
— Что ты сделал с огнем и кристаллом после того, как ты похоронил их?
— Я возгласил. Я вырыл их. Я загасил огонь. Я сокрушил кристалл. Я создал озеро»
Если усопший египтянин заранее знал карнизы всех врат, правую и левую стороны дверного оклада всех врат и они его пропускали, то он попадал в чертог Обеих истин, служивший местом последнего суда (рис. 7).
На троне посреди чертога возвышался сам бог Осирис, по обе его руки стояли богини Исида и Нефрида, а перед ними находился трибунал из сорока двух богов. Если речь шла о влиятельном лице, то присутствовал и сам бог Солнца Ра, занимавший место верховного судьи.
В распоряжении трибунала в качестве детектора лжи были весы, на одной чаше которых лежало сердце умершего, а на другой — страусовое перо богини истины и справедливости Маат. По одну сторону весов стоял бог правосудия и искусства письма Тот с головой ибиса, по другую — сидело чудовище Амемит (в переводе — «пожирательница») с телом гиены и бегемота, львиной гривой и пастью крокодила.
Сначала Анубис (с человеческим телом и головой шакала), бог мертвых и страж мест погребения, вводил умершего в зал. После определенных обрядов начинался суд, который во многом походил на суд инквизиции, поскольку члены трибунала одновременно являлись и судьями, и следователями.
Весы обеспечивали объективность и справедливость приговора: при ложном ответе чаша с сердцем (совестью) шла вверх, так как оказывалась легче истины. Каждый из присяжных заседателей-богов задавал один вопрос, на который умерший благодаря жрецам заранее знал верный ответ. Протокол вел бог Тот. Тщательно взвесив все «за» и «против», Осирис (или бог Ра) выносил приговор. Если последний был благоприятным, усопший вступал в царство Осириса, в противном случае он попадал в утробу Пожирательницы.
Вопросы и ответы, прозвучавшие на последнем суде являлись образцом «правил жизни» и представляли собой моральный кодекс древних египтян. Ответы всегда были отрицательными, поскольку люди верили в магическое воздействие произнесенного слова, поэтому даже виновный надеялся на оправдание при отрицательном ответе. Вот некоторые из них:
я не причинил людям зла;
я не мучил животных;
я не совершал ничего дурного в священном месте; я не богохульствовал;
я не старался узнать то, что должно остаться тайным; я не оговаривал слугу (раба) перед его хозяином;
я никого не заставил плакать; я никому не причинил боли (не нанес ран);
я не заставлял обманом колебаться язычок весов;
я не гасил (жертвенного) огня, когда он должен горсть;
я не уводил скот с поля богов; я не вставал на пути процессии бога и др.
Все это необходимо было произнести дважды: сначала весь текст сразу, затем — отвечая на вопросы судей. В обоих случаях в конце усопший должен был четырежды воскликнуть: «Я чист!»
Если в чертоге Обеих истин все проходило хорошо, то Осирису называли умершего и бог разрешал ему жить в своем царстве. Однако испытания на этом не заканчивались, поскольку хотя в загробном мире усопшему было лучше, но и здесь он должен был заботиться о себе. Львы здесь были еще страшнее, а крокодилы — прожорливее, поэтому родственники умершего обязательно клали в фоб упомянутую книгу с указаниями, как защищаться.
Существовало там и множество казней, напоминавших бойню, где отрубались головы врагам богов. Если умерший туда забредал, то тоже лишался головы, поэтому в гроб обязательно укладывалась и запасная голова из известняка. Усопший мог также потерять земную память и даже забыть свое имя, поэтому родственники заботливо между бинтами мумии помещали каменное сердце в виде скарабея.
Если умерший не преодолевал всех преград, то он погибал, несмотря на то, что его мумифицированное тело пребывало в целости. Вторичная смерть была окончательной, человек уходил в небытие.
Царство Осириса нельзя назвать раем, поскольку не освобождало от необходимости работать.
На том свете существовали надсмотрщики, которые обладали безграничным могуществом. Они могли послать умершего работать в поле или перевозить песок с одного берега на другой. Поэтому в могилу усопшего обязательно помещались заместители или рабы в виде статуэток — «ушебти» («ответчик»), которые на приказ надсмотрщика откликались: «Я здесь!» — и выполняли за хозяина всю работу.
В каждой могиле археологи обнаружили по нескольку подобных статуэток. Если покойник желал похвастаться наличием рабов перед другими усопшими или боялся перетрудиться, он на каждый день года запасался статуэткой (а иногда и не одной).
Древние египтяне считали, что, если мертвый жил в царстве Осириса, ему была необходима одежда, чтобы не ходить голым, посуда, чтобы не есть с земли, постель, чтобы удобнее было спать, а также пища и питье.
Все эти потребности должны были удовлетворяться соответственно земным привычкам умершего. Например, высокородный господин не мог быть на одном уровне с крестьянином, а первая дама гарема — со служанкой.
Каждый усопший был обязан навещать своих потомков и родственников. Несмотря на то что он являлся духом, все его потребности выливались в кругленькую сумму, поскольку жертвоприношения и утварь недешево стоили, однако это не смущало египтян, ведь только через нематериальную сущность вещей дух мог общаться с реальным миром. Если умершему что-то недоставало, он произносил магическое заклинание и оживлял изображения жертвенных даров, украшавших гробницу, причем осуществлять эту операцию он мог нескончаемое количество раз, поэтому можно сказать, что он «жил» вечно.
Священной обязанностью потомков считалось заботиться о погребении, погребальной утвари и жертвоприношениях. К счастью, она была, как правило, существенно облегчена, поскольку еще при жизни каждый египтянин старался заказать себе гробницу и приобрести часть погребальной утвари, а в завещании обязательно был пункт, отвечающий за покрытие расходов на жертвоприношения. То есть здесь как бы находят свое подтверждение слова греческого автора, что «вся жизнь египтянина состояла из приготовлений к смерти».
Конечно же, не следует все обобщать, и в Египте наверняка было немало людей, видевших смысл жизни не только в приготовлении к смерти. Как видно из дошедших письменных документов, стремления
