решительно закушенной нижней губкой. В больших серых глазах стояли слезы…

Я поднял руки.

– Зоя, это я, Сергей! Противник повержен и бежал! Не бойтесь, все в порядке!

– А я услышала шум, крики, поняла, что тут дерутся… Я так испугалась! Заходите, Сережа! Вы не пострадали?

Я покачал головой и кивнул на дверь.

– Они тут кое-что попортили, вы идите, я сейчас!

Зоя прикрыла дверь, я поднял с пола брошенный баллон с краской и за минуту выкрасил внешнюю поверхность двери в ровный оранжевый цвет, скрыв все нарисованные фаллосы и прочую похабщину. Покончив с покраской, я затоптал тлеющие газеты, прихватил «Русский стандарт» и вошел в квартиру.

Мы сидели на кухне и пили чай. Зоя, оправившаяся от испуга, развеселилась, подкладывала мне печенье: «Бабушка испекла!» и рассказывала про свою семью. Оказывается, ее мать, актриса, бросила Паганеля с четырехлетней дочкой на руках ради какого-то американского продюсера еще в восьмидесятом году и укатила жить в Штаты. Зоя назвала фамилию, я удивленно присвистнул – ого!

– Так она же приезжала в Россию! Вы виделись?

Зоя помрачнела.

– Нет! Отец был против, я тоже не захотела – зачем?

– Ну, как же! Мать все-таки!

– Сережа, я ее совсем не помню! Она отказалась от меня ради сытой жизни в Америке – какая же она мне мать! И все, кончили об этом!

Зоя замкнулась, веселость ее куда-то улетучилась. Я проклинал себя за нетактичность и, чтобы исправить положение, спросил, где Зоя учиться.

– В МГУ, на юридическом. После школы два года поступала в МГИМО, но не проходила по конкурсу. Теперь вот на третьем курсе, а подруги-одноклассницы уже заканчивают. А что за водку вы принесли?

– «Русский стандарт». Говорят, наша политическая элита очень уважает. Так сказать, боевой трофей!

– Давайте выпьем! Никогда не пила чистую водку! Вы меня научите?

Я, скрепя сердцем, согласился. В бутылке было больше половины, и я боялся, что «на старые дрожжи» меня развезет, а скоро собеседование.

Зоя принесла тонкие хрустальные рюмки, нарезала ветчину и соленые огурцы, открыла баночку красной икры. Я набулькал прозрачной жидкости, поднял рюмку и предложил:

– Зоя, за вас!

– Нет-нет-нет! Давайте выпьем за любовь – двигатель мирового прогресса! Так говорил один мой знакомый, он утверждал, что без любви не могут родиться одаренные дети, которые потом становятся гениями и двигают вперед нашу цивилизацию!

Я подивился замысловатости тоста, мы чокнулись, я опрокинул рюмку в рот, глотнул, проталкивая обжигающий комок в желудок, хрумкнул огурцом. Зоя застыла, с неуверенностью глядя на свою рюмку.

– Смелее! – подбодрил я ее. – Выдох, одним глотком выпиваешь и закусываешь! Все очень просто!

Девушка секунду помешкала, шумно выдохнула и вылила содержимое рюмки в рот. Выпученными глазами она уставилась на меня, замахав рукой. Я сунул ей в руку вилку с кусочком огурца. Зоя вдруг улыбнулась, аккуратно сняла огурец с вилки, зажала его между ровными мелкими белыми зубами, на миг застыла так, словно поддразнивая меня, и съела! Чертовка, у нее это получилось очень сексуально!

– Здорово я вас разыграла? Ну, сказала, что не умею пить водку!

Я усмехнулся.

– Здорово… Проверяли, гожусь ли я на роль спаивателя молоденьких симпатичных девушек?

– Ага!

– Ну и как, гожусь?

– Годитесь! А давайте выпьем на брудершафт! А то все «вы» да «вы»…

Я снова наполнил рюмки, взял свою в руку и продел в полукольцо Зоиной руки. Мы опять чокнулись и выпили. Зоя бесшумно опустила рюмку на стол, мы потянулись навстречу друг другу, я ощутил губами упругие влажные губки девушки и сразу – острый подвижный язычок между ними.

Честно говоря, я не ожидал такого! Мы целовались, перегнувшись друг к другу через стол. Так, не отрывая губ, Зоя выпорхнула из-за стола и как-то очень естественно оказалась у меня на коленях…

И была ночь… И было утро…

Я проснулся довольно рано – часы в гостиной пробили восемь. Зоя безмятежно спала, положив свою изящную головку мне на плечо. Я ощущал ее тело, остренькие груди, тепло ее кожи. Но в то же время вся наша бурная ночь казалась мне чем-то ненастоящим – как будто это была игра. Нет, Зоя оказалась очень грамотной девушкой в плане секса, но делала она все очень… ну, хорошо, что ли! Словно экзамен сдавала – без лишних движений, без особых эмоций… Оценку «пять» она, безусловно, заработала, но… Вот, подобрал – это напоминало спорт! Пока я размышлял, Зоя проснулась. Она открыла глаза, улыбнулась мне, чмокнула в щеку, вскочила с кровати, потянулась, с хрустом разминая свое молодое, точеное, соблазнительное тело, обернулась на меня, мол, оценил? Потом, напевая, подошла к большому ковру, висящему на противоположной стене ее комнаты, что-то повесила на него или сняла…

– Ты что делаешь? – удивился я, приподнимаясь на локте.