— Иногда бывают такие случаи, — сказал он, — когда парашют не раскрывается. Это значит, что вас постигло несчастье. У нас было несколько случаев, когда ребята запутывались в стропах и приземление оказывалось из-за этого неудачным. Но в целом это менее опасно, чем, скажем, скачки с препятствиями.

Гай и де Сауза оказались товарищами по комнате. Когда они остались в комнате одни, Гай спросил:

— Франк, а кто такой Джилпин?

— Джилпин? Парень из управления по общеобразовательной подготовке. По-моему, на гражданке он был школьным учителем. Мне кажется, он не в меру серьезный какой-то.

— А чем он занимается здесь?

— Тем же, чем и мы, я думаю. Тоже захотелось перемены.

— А где и как ты познакомился с ним?

— О, я знаю очень многих, «дядюшка».

— Один из подопечных сэра Ральфа?

— Не думаю. А по-вашему, он оттуда?

В течение первых двух дней новая группа разминалась. Инструктор по физической подготовке проявил к возрасту Гая особое уважение, и Гай отнюдь не был в претензии на него за это.

— Не перегружайте себя, сэр. Для начала делайте не все упражнения. Сразу видно, что вы работали за письменным столом. Прекращайте упражнение сразу же, как только почувствуете усталость. У нас здесь бывают всякие: и рослые, и маленькие, и стройные, и тучные. В прошлом месяце здесь был один такого веса, что ему пришлось давать два парашюта.

На третий день они прыгали с высоты шести футов и, приземлившись, катились по траве. На четвертый день их заставили прыгать с высоты десяти футов, а во второй половине дня их послали на деревянную конструкцию выше дома, где на них надевали подвесную систему парашюта, прицепив ее к тросу, и заставляли их прыгать вниз. Трос к концу падения притормаживался, и они мягко опускались ногами на землю. Здесь за ними внимательно наблюдал главный инструктор, не проявит ли кто-нибудь перед прыжком признаков колебаний или нерешительности.

— У вас все хорошо, Краучбек, — сказал он. — А вы, Джилпин, несколько затянули прыжок.

Гай почувствовал в эти дни слабую боль в мышцах, и ему назначили массаж, который делал специально предусмотренный для этих целей штатный сержант-массажист.

Ночных полетов с близрасположенного аэродрома не производилось, и Гай, довольный отличным физическим состоянием своего организма, спал очень хорошо. В отличие от других «клиентов», его нисколько не раздражало то обстоятельство, что полеты не состоялись и они остались на земле.

Еще в первые дни де Сауза проявил любопытство относительно начальника этого небольшого учебного центра.

— Начальник? А он вообще-то существует? Кто-нибудь видел его хоть один раз? Здесь все равно как в одном из древних ближневосточных государств, в которых послания от таинственного властелина-жреца приносили визири.

Несколько позднее де Сауза сказал:

— Я видел, как по черному ходу на верхний этаж носят пищу. Начальник, видимо, сидит где-то взаперти наверху.

— Может быть, он все время пьяный?

— Скорее всего. Я прибыл в Англию на корабле. Командир перебрасывавшейся на нем армейской части был неизлечимым алкоголиком. Так вот, его держали в запертой каюте на всем переходе.

Еще позднее де Сауза доложил:

— Нет, тут дело не в алкоголе. Я видел, как обратно тарелки несут пустыми. Алкоголик не может есть столько. По крайней мере, наш начальник столько съесть не может.

— А может быть, пищу носят часовому?

— Вот это, пожалуй, вероятнее всего. Он или пьяница, или душевнобольной, поэтому около него день и ночь сидит солдат и смотрит за тем, чтобы он не покончил жизнь самоубийством.

И наконец еще позднее де Сауза заявил своим друзьям в комнате отдыха:

— Все, что мы думали о начальнике, — неправильно. Его держат как военнопленного. Здесь просто устроили дворцовый заговор, и его сотрудники продают продовольственные пайки на черном рынке. А может быть, все это заведение захвачено гестапо, а? Где вражеским парашютистам легче всего приземлиться? Разумеется, там, где готовят парашютистов. Они расстреляли всех, кроме начальника. Он нужен им, чтобы подписывать документы. А они тем временем собирают подробнейшие данные о всех наших агентах. Здесь есть один инструктор, у которого всегда в руках фотоаппарат. Говорит, что изучает отдельные элементы движений для того, чтобы выявлять неправильную позу перед прыжком. В действительности же он наверняка собирает данные о каждом из нас. Потом он переснимет все это на микропленку и перешлет своим через Португалию. Ну, а дальше все очень просто: в руках гестапо будет, так сказать, полная портретная галерея, и они будут хватать нас, как только мы высунем свой нос. По-моему, нам надо немедленно организовать спасательный отряд.

Выслушав это фантастическое предположение, Джилпин презрительно фыркнул и вышел из комнаты отдыха.

— Серьезный парень, — продолжал де Сауза с едва уловимой, как показалось Гаю, бравадой. — Помните, «дядюшка», я говорил вам, что он иногда слишком серьезен. К тому же он очень побаивается прыгать завтра.

— Я тоже побаиваюсь.

— Я тоже, — сказали другие в один голос.

— Я не верю, что вы боитесь, «дядюшка», — сказал де Сауза.

— О, конечно, боюсь, — солгал Гай, — да еще как боюсь-то!

Одним из приспособлений, воздвигнутых на тренировочной площадке перед фасадом дома, был фюзеляж самолета. Вдоль бортов внутри фюзеляжа были металлические сиденья; в полу фюзеляжа было вырезано отверстие, изображавшее собой люк для покидания самолета. Это была модель самолета, из которого «клиентам» предстояло совершать прыжки с парашютом, и в последний день тренировок они практиковались на этой модели под руководством инструктора по прыжкам с парашютом.

— Подходим к району прыжков! — подал инструктор предварительную команду и снял крышку с люка. — Первой паре приготовиться!

Два «клиента» сели напротив друг друга, свесив ноги в люк.

— Первый номер! Пошел!.. — инструктор махнул рукой вниз.

«Клиент» номер один спрыгнул на траву, его место занял «клиент» номер три.

— Второй номер! Пошел!..

Прыжки повторялись в таком порядке всю вторую половину дня до тех пор, пока все действия «клиентов» не стали быстрыми и автоматическими.

— Старайтесь в этот момент ни о чем не думать. Просто следите за моей рукой. В парашюте есть скользящий вытяжной трос, он открывается автоматически. Как только вы прыгнете с самолета, единственное, о чем вам следует заботиться, — это держать ноги вместе и несколько раз перевернуться, когда приземлитесь.

Однако вечером, когда «клиенты» собрались в комнате отдыха, чувствовалось, что многие из них испытывают страх перед предстоящим прыжком с самолета. Де Сауза, как обычно, фантазировал о таинственном начальнике.

— Я видел его лицо в окне, — доложил он. — Огромное, страшное, мертвенно-бледное лицо. Он посмотрел прямо на меня и быстро исчез. Его наверняка схватили и оттащили от окна часовые. Это было лицо человека, охваченного крайним отчаянием. По-моему, его все время пичкают наркотиками.

— А что происходит, если парашют не раскрывается? — спросил Джилпин.

— Ты летишь вниз как камень и шлепаешься на землю с такой силой, что сразу оказываешься в могиле. Остается только призасыпать землей да поставить крест.

— А отчего парашют не раскрывается?

— Неправильная укладка, наверное.

Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату