– Какую правду? – испуганно спросила старая учительница.

– Стас, рассказывай все с самого начала! – потребовала Даша.

Он на мгновение задумался, а потом наконец решился.

– Да, лучше сказать все как есть! Понимаете, Марья Семеновна, мы с Дашей обнаружили в полке книжного шкафа…

– Что? – взволнованно воскликнула старая женщина. – Что вы обнаружили?

Немного помявшись, Стас вытащил из кармана конверт.

– Вот это! – и он нул конверт учительнице.

Та дрожащими руками повертела конверт, потом открыла его и вытащила оттуда бумажку со словами: «Братушево. Школа. За красной печью».

– Боже мой! Боже мой! Это почерк Ильи Аркадьевича!

– Вы уверены? – осторожно спросил Стас.

– Разумеется! Я отлично знаю его почерк!

– Но откуда? – вырвалось у Даши. – Он ведь давным-давно умер!

– Когда его дом превратили в колонию, оттуда выбросили все бумаги, а моя мама, она тоже учительницей была, многое подобрала и сохранила. И среди бумаг был даже дневник, юношеский дневник Ильи Аркадьевича! Боже мой! Дай-ка я погляжу на тебя! Ты и в самом деле похож на своего прапрадеда… Или мне это уже мерещится, – вдруг спохватилась она.

– Скажите, Мария Семеновна, а где красная печка? – в нетерпении спросила Даша.

– О, ее давно уже нет! В пятидесятых годах в школе провели паровое отопление… С этой печью вообще странная история вышла…

– Какая? – хором выкрикнули ребята.

– Видите ли, я тогда…

Но тут в палату заглянули соседки Марии Семеновны.

– Ну как, поговорили? – спросила та, которую называли Светкой.

– Заходите, заходите! – ответила учительница. – Вот что, ребятки, подождите пока в коридоре, а я сейчас выйду, и мы найдем местечко, чтобы поговорить по душам.

Даша и Стас немедленно вышли в коридор.

– Ну как? – осведомился Стас, глаза его блестели.

– Да ну, ерунда все это… Никакого клада уже давно нет, это ясно и понятно! – разочарованно нула Даша.

– Ничего ты не понимаешь! Сейчас только самое интересное начинается!

– А по-моему, гораздо интереснее было бы выследить этого слепого притворяку!

– Тогда ищи себе другую компанию! Меня это не интересует! – отрезал Стас.

Даша хотела обидеться, но вовремя сообразила, что домой они попадут еще не скоро и ей будет скучно. Поэтому она улыбнулась и сказала:

– Стас, ниже нос!

– Что? – не понял Стас.

– Обычно говорят – выше нос! А я говорю – ниже нос! Не задавайся, значит!

– Извини, сестренка! Не буду!

В конце коридора появилась старушка-уборщица с ведром и шваброй и принялась мыть пол. Вскоре из палаты вышла Мария Семеновна.

– Ну что же, детки, идемте!

Она провела их по коридору, свернула направо, где коридор заканчивался тупичком, в котором стояли неработающий телевизор, несколько колченогих кресел и громадный развесистый фикус.

– Вот тут мы сможем поговорить! Так на чем мы остановились? – спросила учительница.

– На странной истории с красной печкой, – напомнила Даша. – А разве красные печки бывают?

– Конечно, – улыбнулась Мария Семеновна. – Это была голландская печь, выложенная красными изразцами, ну, может, не красными, скорее терракотовыми, но все называли ее красной. Она была такая красивая, уютная…

– Зачем же ее снесли? – спросил Стас.

– То-то и оно! Но я лучше расскажу все по порядку… Так вот, это было году в пятьдесят первом, кажется… Я была тогда молоденькой учительницей и первый раз в жизни поехала в отпуск, на юг! Мне неожиданно дали путевку в дом отдыха! Я никогда прежде не видела моря, да и мечтать о такой поездке даже не могла… И вдруг мне в месткоме говорят – вы премируетесь путевкой в Сочи… Радости моей не было предела – Сочи! Черное море! Пальмы! Вы, нынешние дети, даже вообразить себе не можете, что значило в те годы поехать в Сочи! Я, конечно, заметалась, у меня и надеть-то было нечего! Мне тетка моя свое шелковое платье отдала, синенькое, старое, но красивое, а чтобы его чем-то оживить, украсить… стыдно сказать, от старых шелковых трусов, немецких, трофейных, кружавчики розовые отрезала и мне вставочку из них сделала. Я себя в этом платье королевой чувствовала…