– Вот они.

– Я сделаю нам чай.

– А Норка? Вдруг она котят съест?

– Витя, прекрати нести чушь.

– Нет, правда, я смотрел передачу, и там говорили, что крольчихи часто едят своих детенышей.

– Норка не крольчиха.

– А вдруг она все равно их съест?

Катарина начала выходить из себя. Честное слово – смешно. Кошке не дают спокойно стать матерью. Носятся вокруг нее, носятся, не понимая, что своим присутствием заставляют Норку лишний раз нервничать.

К слову сказать, это уже не первый случай, когда Ката становится свидетельницей бешеной нервотрепки во время окота кошки. Не так давно ее знакомая, владелица сиамкой кошки, устроила дома настоящий переполох, когда четвероногая питомица изъявила желание произвести на свет котят. Разумеется, не обошлось без скорой ветеринарной помощи. К моменту приезда медиков кошка благополучно разродилась и чувствовала себя намного лучше хозяйки.

Суета… Некоторые люди излишне суетливы и способны вызвать бурю в стакане воды. Кошки не люди, они и без посторонней помощи прекрасно со всем справятся. Так было, так есть и так будет. В деревнях пушистые создания приносят приплод три-четыре раза в год, и никто над ними не трясется и не закатывает истерик. В городе все несколько иначе. Многие даже делают беременным питомицам узи. Жизненно необходимая процедура – узнать, матерью скольких котят в скором времени станет кошка.

Но, похоже, Варламова решила переплюнуть всех и вся. Вскочив со стула, она достала из шкафа миску и, наполнив ее теплой водой, понеслась в гостиную.

– Нора, ты куда?

– Котят надо помыть.

– Не смей. Ты сделаешь хуже.

Витька, которому все происходящее доставляло несравненное удовольствие, понесся за Варламовой.

В очередной раз Катарине пришлось выслушивать стенания Элеоноры.

– Три котеночка родились. Катарина, посмотри, какие они маленькие. Наверное, больные.

– Для новорожденных они очень даже ничего.

– А она еще рожает, – кричал Витек.

Кошка, не обращая внимания на вопли людей, спокойно делала свое дело.

Минут десять спустя, когда рядом с Норкой ползали четыре комочка, но окот и не думал подходить к концу, Варламова притихла. Прижимая к груди полотенце, она завороженно наблюдала за любимицей, шепча что-то неразборчивое.

Последний – седьмой котенок – по мнению Элеоноры, «плохо пошел».

Обкусывая губы, Варламова закричала:

– Витя, ему надо перерезать пуповину. Норик не справляется. Принеси что-нибудь острое. И не забудь захватить спирт.

Катарина сидела в кресле, с интересом рассматривая глянцевый журнал. Если Элеонора столь щепетильна, то Катка больше не будет вмешиваться в процесс. Она подождет. В любом случае вести сейчас беседы на посторонние темы бесполезно. Мысли Варламовой целиком и полностью занимает хвостатая тезка.

Поэтому, услышав просьбу Элеоноры касательно пуповины, Копейкина даже не повела ухом.

Виктор выбежал из гостиной, но вопреки ожиданиям помчался не на кухню за острыми ножницами и баночкой борного спирта. Паренек распахнул входную дверь и бросился к себе в квартиру.

Элеонора продолжала разговаривать с кошкой:

– Тужься, Норик, тужься. Уже скоро. Ты молодец! Ката, мне не нравится ее взгляд. Он какой-то странный.

– Просто ты ей надоела. И если бы Норка могла говорить, она, не задумываясь, послала бы тебя куда подальше.

– Глупости ты говоришь. Ну где же Витька? Витя!

– Он убежал к себе.

Через минуту в гостиной появился Витька. Увидев парня, Копейкина чуть не поперхнулась воздухом. В правой руке мальчуган держал начатую бутылку водки, а в левой… – о боже! – в левой руке Витек сжимал топор.

– Тетя Нора, ножницы у нас тупые, поэтому я топорик прихватил. Его дед две недели назад наточил, когда свинину разделывал.

Не успела Нора ответить, как в квартире нарисовалась перепуганная мать Витьки – пышнотелая блондиночка Тамара.

Влетев в гостиную, она заорала:

– Нора, что у вас тут творится? Кому вы собрались топором горловину перерубать?

– Пуповину, – машинально пискнула Варламова.

Витька смутился.

– Ну да… точно, пуповину, я забыл.

Выхватив у сына водку и топор, Тамара властным тоном приказала:

– Марш домой!

– Мам, ты чего?

– Устроили, понимаешь, театр юного зрителя. Норка, ну Витька еще глупый, но ты-то куда смотришь?

– Я их предупреждала, – вставила Катка. – Не слушают.

Варламова таращилась на кошку.

– Кажись, все.

– Стоило поднимать панику.

– Семь котят, – улыбалась Элеонора. – Какие пусики. Ой, а тот рыженький на меня посмотрел.

– Не смеши, он не мог на тебя посмотреть.

– Почему?

– По кочану. Они все слепые.

Элеонора испугалась.

– Как слепые? Почему слепые? Тома, ты шутишь?

Катка подавила смешок.

– Неужели ты не знала, что котята рождаются слепыми? Они начинают видеть через две недели.

– Не знала, – растерянно прошептала Элеонора.

– Оно и видно, – Тамара махнула рукой. – Тоже мне любительница животных. Витька, хватит вокруг Норки прыгать. Домой пошли.

– Мам, еще чуть-чуть.

– Отойди от кошки, сказала! Обедать пора.

– А что же мне с ними теперь делать? – Варламова посмотрела на соседку.

– Солить, – заржала та.

– Мы возьмем троих, – оживился Виктор. – Рыженького, серого и пятнистого.

– Ага, щаз! А крокодила не хочешь завести?

– Мам, ты обещала.

– Ничего подобного, я сказала, что подумаю.

– Так не честно.

– Все. Хватит. Топай на выход.

Как только Тома с сыном удалились, Элеонора обратилась к Копейкиной:

– Тебе случайно не нужны котята?

– Случайно нет. У меня у самой дом напоминает мини-зоопарк.