Приемлю иго моего креста,Трех измерений сладкую обиду,Пусть ведая, что в райские врата,Вовнутрь вещей, я никогда не вниду.Но не гордынею душа полна,Хотя уходит в сторону от Рима:На что мне истина, пока онаС поющим словом несоизмерима?Вдоль Божьих уст ложатся русла рек,И Дух витает по пустыням водным,Но хорошо, что каждый человекОтягощен проклятьем первородным:В тишайший час, иль в бурю и грозу,Когда Господь является пророкам,На Патмосе, в неведенье высоком,Я золотое яблоко грызу.
1919
81.
Есть в пробужденье вечная обида:Оно изгнание, а не исходИз сновидения, где АтлантидаВне времени явилась нам из вод.Насельники исчезнувшего брегаИ с явным брегом явно не в ладу,Зачем должны мы, идя внутрь ковчега,Менять сердцебиенье на ходу?И петь! И петь! Иль, в самом деле, сноваПоющей плотью станет этот крик —И выплывет из океана словаМетафоры ожившей материк?
1919
82.
Когда на мураве, с собою рядомТы музу задремавшую найдешь,Ни словом, ни нетерпеливым взглядомЕе видений сонных не тревожь.Не прерывай божественной дремоты:Застыло солнце, и родник не бьет,И только мерно заполняет сотыБлагоуханный и прозрачный мед.О, никаких не должно соответствийТебе искать в созвучиях — пока:Всё за тебя и вовремя, как в детстве,Заботливая сделает рука.Недолго ждать: незримые зефирыЕще резвятся с музой в полусне,Но золотое средоточье лирыУже обозначается вполне —Там, высоко, в сужающемся круге,Где бытие твое заключено,И под рукой очнувшейся подругиСейчас прольется лирное вино.
