— Да так…

— Мама, больше никогда не говори мне об этом, — попросила Катя. — Я выйду за Костю, потому что я так решила! А Леша меня совершенно не интересует!

— Да?..

Да! Как может интересовать меня человек, который предпочел мне эту безликую Машу — блеклую, как моль! Да она никто, и звать ее никак! — в голосе у Кати появилось нескрываемое презрение.

— Ты сейчас говоришь о ее внешности? — уточнила Таисия.

— Конечно, о чем же еще?

— Нет, ничего. Продолжай.

— Меня не может интересовать человек, который предал мать своего ребенка. Скажите, пожалуйста, малыша он признает, а жить со мной не будет! Значит, стирать грязные пеленки и не спать по ночам должна я одна?

— Катя, но ведь ты не была беременна, — напомнила Таисия.

— Но он-то этого не знал! — резонно заметила Катя. — И после всего этого ты намекаешь, что я все еще не могу его забыть? Как ты можешь, мама!

— Катя, ты сейчас кого хотела убедить — меня или все-таки саму себя? — тихо спросила Таисия.

Как всегда в тяжелых ситуациях, Леву потянуло к Римме. Он направился в салон к любимой женщине, снедаемый дурными предчувствиями.

Римма встретила его как всегда спокойно.

— Левушка, привет, — кивнула она ему, раскладывая карты. — Что соколик мой не весел? Что головушку повесил?

Римма чувствовала Левино настроение моментально. Она подошла к нему, села на колени и нежно погладила по волосам.

— Хорошо уже то, что моя голова вообще пока держится на плечах, — мрачно произнес Лева.

— Вот это новости! Я тебя не узнаю. Лев, что случилось?

— Да так… Сон плохой приснился.

— Ой, с каких это пор ты стал верить «в эти глупости»? Всякие там вещие сны, гадания, предсказания? — иронично осведомилась Римма.

— Твое дурное влияние, — объяснил Лева.

— Ну что ж, все не так плохо. Хоть и дурное, но зато мое. — Римма нежно прижалась к Леве. Тот хмыкнул от удовольствия.

— Знаешь что? Клин клином вышибают! Давай-ка я тебе погадаю, — предложила Римма.

— Ну все, попал в оборот. Убери ты свои карты, — замахал руками Лева.

— Сдвинь левой рукой на себя, — потребовала Римма тоном, не терпящим возражений. — Так, ну что здесь у нас… Хлопоты разные, разговоры… Ага, на Сердце крестовый король — это уже интересно! А под сердцем — дальняя дорога и казенный дом. Странно…

Лева помрачнел:

— А кого обозначает крестовый король?

— Солидного и влиятельного мужчину. Не очень приятного, судя по всему. То, что он у тебя на сердце, говорит о твоих сильных чувствах к нему.. тут же — казенный дом. Ну, это я еще понимаю. Мы ведь с тобой собираемся снова официально зарегистрироваться. Но почему дорога-то дальняя? ЗАГС — за углом. Лева нервно вскочил:

— Что ты каркаешь, глупая женщина! Какая дальняя дорога, какой казенный дом! Типун тебе на язык!

Лева ринулся к двери, а Римма с удивлением посмотрела ему вслед.

Маша и Алеша, уставшие и немного замерзшие, пришли домой, где Зинаида, Сан Саныч и Буравин чаевничали на теплой и светлой кухне. Алеше не очень-то хотелось общаться с Буравиным, но деваться было некуда.

— Ребята, я вас поздравляю! — искренне сказал Буравин. — Надеюсь, теперь не преждевременно?

— Нет, как раз вовремя! — улыбнулась Маша.

— Спасибо, — сухо поблагодарил Алеша.

— Я смотрю, ты, Маша, просто светишься. Значит, заявление вы подали. И когда свадьба? — поинтересовался Сан Саныч.

Зинаида обмерла. Ее не предупредили о том, что молодые собрались подавать заявление! Маша хотела было все объяснять, но Алеша дернул ее за рукав и показал глазами на Буравина. Тот засобирался уходить.

— Ну, засиделся я у вас. А меня ведь дела ждут. Так что не буду больше злоупотреблять вашим гостеприимством.

— Ты куда заторопился? Тут такое дело — его отметить нужно! — остановил его Сан Саныч.

— С этим вы и без меня прекрасно справитесь. До свиданья, — Буравин быстро собрался и вышел, он не любил быть нежеланным и лишним.

Дождавшись, пока за Буравиным закроется дверь, Алеша сообщил:

— Наша свадьба состоится ровно через три месяца. Зинаида сразу успокоилась:

— То, что до свадьбы три месяца, — это хорошо. И к торжеству успеем подготовиться, и вы друг друга получше узнаете.

— Но отметить можно уже сейчас. Да, Зин? — заискивающе спросил Сан Саныч.

Зинаида кивнула без особого энтузиазма. Сан Саныч достал из шкафа бутылку домашнего вина и бокалы. Когда вино было разлито по бокалам, Алеша сказал:

— Зинаида Степановна, Сан Саныч! Я очень люблю вашу внучку. А для влюбленного три месяца — ужасно длинный срок. Поэтому мы решили, что начнем совместную жизнь не после свадьбы, а прямо сегодня.

Сан Саныч застыл с бокалом в руках.

— Как это вы договорились? Где? — поинтересовалась Зинаида.

— Да прямо по дороге из ЗАГСа, — сказала Маша.

— А как же учеба? — строго спросила Зинаида.

— Ничего, поеду на следующий год, — беспечно отмахнулась Маша.

Зинаида становилась все мрачнее и мрачнее.

— И где вы собираетесь жить?

— Здесь. В моей комнате, — объяснила Маша.

— Ну уж нет! Этого я вам не позволю! — повысила голос Зинаида. — Вы собрались жить в этом доме, а у хозяйки разрешения не спросили! Или мое мнение вас не интересует?

— Бабушка, мы надеялись, что ты за нас порадуешься… — расстроилась Маша.

— Порадуюсь, конечно. Вот выдам тебя замуж как положено — и порадуюсь. А до этого — и думать не смей ни о какой совместной жизни! — голос Зинаиды гремел на всю кухню.

— Зинаида Степановна, но ведь это предрассудки, — робко заметил Алеша.

— Это кто так решил, ты? Смелый ты парень, как я посмотрю! В чужом доме без спросу жить собрался, семейные устои взял и отменил. Герой!

Обиженный Алеша собрался уже уходить, но Маша его остановила.

— Бабушка, ну пойми, у Леши дома сейчас не очень хорошая обстановка. Я не могу уйти жить к нему. Поэтому настаиваю, чтобы он жил здесь.

— Куда это ты собралась? Я тебя не отпущу! Ты пока еще не его жена, и до свадьбы будешь жить со мной, в этом доме. А он может идти куда хочет.

— Бабушка, ну какая разница — до свадьбы или после? — в отчаянии спросила Маша.

— Большая. Иначе бы люди не женились, а все жили просто так! Это только кажется, что штамп в паспорте — ерунда. На самом деле он имеет огромное психологическое значение!

Сан Саныч неожиданно прыснул со смеху. Все удивленно посмотрели в его сторону.

— Зин, тебе только указки сейчас не хватает. Ну перестань, ты же химию преподавала, а не этику и психологию семейной жизни, — сказал он улыбаясь.

— Саныч, помолчи, а? — попросила Зинаида.