«Интересное совпадение, – подумал он. – Ленин в раю! Но вот только где же здесь воскресение?»

Проходя по улице, Евгений заметил магазин и решил купить бутылку, чтобы легче развязать языки пьянчужкам, к которым он собирался.

Наконец, он увидел деревянный запущенный дом с изображением якоря на фронтоне. Во дворе, согнувшись, пилил доски мужчина, примостившийся рядом со скамейкой. Судя по всему, он чинил забор: уже были вкопаны столбики, заменившие те, что, вероятно, сгнили.

– Здравствуйте, вы Виктор? – спросил журналист, подойдя к ограде.

Человек выпрямился и, не выпуская из рук ножовки, довольно приветливо ответил:

– Да, это я. А вы по какому делу?

– Говорят, вчера вы видели Ленина? – Ганченко решил сразу, как говорится, брать быка за рога.

– Видел, – подтвердил хозяин.

– А могли бы ответить на некоторые мои вопросы? Я журналист из московской газеты.

– Могу, – спокойно сказал Виктор. – Заходите, можно прямо здесь – забора пока нет.

Он смахнул со скамейки опилки и предложил гостю сесть.

Ганченко поспешил достать из висевшей на его плече сумки бутылку с дешевым вином и протянул ее хозяину. Тот внимательно посмотрел на спиртное, потом перевел взгляд на журналиста и твердо сказал:

– Это лишнее. Я к рюмке больше не прикоснусь!

Из последовавшего затем разговора Ганченко понял, что встреча с Лениным настолько потрясла спившегося Виктора, что он твердо решил полностью изменить свою жизнь. То же самое сделал и Михаил. В тот же день они осмотрели свои запущенные усадьбы и начали наводить порядок. Для жен такая метаморфоза стала настоящим шоком: они плакали от счастья и еще от того, что боялись кратковременности прояснения сознания своих непутевых мужей.

Виктор поведал обо всем, не стал скрывать и того, как Ленин выворачивал карманы, демонстрируя отсутствие денег. Довольно подробно он описал и человека, который приехал за Ильичом на мотоцикле, указав на шрам, тянущийся почти через всю правую щеку. Однако Виктор никогда раньше не видел этого мужчину: он был явно не местным.

– Вы думаете, Ленин настоящий? – спросил, наконец, Ганченко.

– Уверен, – убежденно заявил бывший пьяница. – Будь вы с нами, тоже бы так думали. Каждое его слово словно поднимало от земли! Кто бы еще смог это сделать!?

– А вы хотели бы его увидеть снова? – немного неуверенно произнес Евгений.

– Да я за ним – хоть в Иерусалим! – горячо воскликнул Виктор.

Ганченко немного поколебался, но потом все же сказал:

– Могу сообщить, где и когда в следующий раз появится Ильич, но под большим секретом. Мне бы хотелось, чтобы он узнал вас и Михаила. Но об этом – никому! Вы обещаете?

– Конечно, о чем речь! – загорячился хозяин. – Я же флотский, слово держать умею.

– Ладно, поверю, – согласился журналист. – Седьмого ноября в одиннадцать часов утра в Москве на площади Революции состоится митинг. Ленин будет там. Но я вас прошу быть поближе к трибуне, поэтому приезжайте пораньше. И обязательно найдите там меня.

Напоследок Ганченко поинтересовался, как добраться до центральной усадьбы «Маяка», и Виктор посоветовал ему подойти к почте: туда, бывает, приезжает колхозная машина.

Ждать у почты пришлось часа полтора, и когда появился «газик», Евгений заканчивал записывать в блокнот все ранее им услышанное. На его счастье водителем оказался тот самый Иван, который подвозил Ленина ночью на станцию. Он уже знал, кем оказался его попутчик, и жалел только о том, что их разговор в машине был таким коротким. Шофер взял у Ганченко не пригодившуюся тому бутылку и пообещал показать место, где он увидел на дороге Ленина.

Вскоре они уже ехали по грунтовке, плавно извивающейся между рядами молодых сосновых посадок.

– Так вы говорите, что на него напали волки? – осведомился Евгений.

– Это он так утверждал, – отозвался Иван. – Сам-то я их не видел.

К месту, где Ленин остановил машину, они доехали довольно быстро, но и за столь короткое время журналист узнал все подробности ночной поездки. Он поблагодарил Ивана и выразил желание выйти там, где голосовал Ильич.

– Смотрите, не задерживайтесь до темноты, – предупредил водитель. – А то неровен час, и вы столкнетесь с серыми. У нас их развелось много.

Когда «газик» скрылся за поворотом, Ганченко стал осматривать местность. Ничего, кроме вырванного кем-то из земли двухметрового ствола дерева, лежащего на краю дороги, обнаружить не удалось. Вокруг находки были беспорядочно рассыпаны следы, судя по всему, кроссовок, которые тянулись с той стороны, куда уехала машина. Но в направлении станции их не замечалось.

«Наверное, этой палкой Ленин хотел оборониться от волков», – подумал Евгений, и быстрым шагом пошел вдоль довольно отчетливых следов. Уже через полчаса он заметил, что отпечатки снова оборвались. Зато налево уходила почти неприметная тропинка, устланная серыми листьями. И хотя следов на ней не было, да они и не смогли бы здесь проявиться, журналист после небольшого раздумья свернул на стежку.

Интуиция не подвела Евгения. Примерно через полкилометра он уткнулся в глухой высокий деревянный забор. Обволакивающая тишина, как ластиком, стирала веру в реальность происходящего. Журналист подергал одну из досок, и она отклонилась в сторону, повернувшись на одном, верхнем, гвозде. Он увидел