Она любила Дина Робийара и сознавала, что, так или иначе, все равно придется сделать этот ужасающий скачок в пропасть.

– В последнее время я о многом думала, и… – Во рту так пересохло, что слова пришлось выталкивать силой. – Я поеду с тобой в Чикаго. Поживем вместе. Посмотрим, как у нас получится.

Последовало каменное молчание. Блу начала нервничать.

– Предложение потеряло силу, – спокойно ответил он.

– Но прошло всего четыре дня!

– Не только у тебя было время подумать.

– Я знала, что так будет. Все, как я предполагала с самого начала.

Блу поднялась.

– Я была для тебя не более чем новым развлечением.

– Ты только сейчас доказала мою правоту. Именно поэтому я тебе и не доверяю.

У нее зачесались руки врезать ему по физиономии.

– Как это ты не можешь мне доверять? Да я самый надежный на свете человек! Спроси хотя бы моих друзей.

– Друзей, с которыми ты говоришь исключительно по телефону, потому что не остаешься с ними в одном городе больше чем на несколько месяцев.

– Но я только сказала, что поеду с тобой в Чикаго, не так ли?

– Не ты одна нуждаешься в надежности. Я слишком долго ждал любви. И не понимаю, почему этой любовью должна оказаться именно ты. Полагаю, это Господь Бог решил так пошутить. Но вот что я тебе скажу: не желаю просыпаться каждое утро и гадать, соизволила ли ты остаться еще на день.

Блу стало нехорошо.

– В таком случае, что же делать?

Дин упрямо наклонил голову.

– Я уже сделала. Мы начнем с Чикаго.

– Ты обожаешь такие вещи, верно? – прошипел он. – Буквально расцветаешь в новых местах. А вот отрастить корни не удается. Сама мысль об этом пугает тебя до полусмерти.

Он попал в самую точку. Дин поднялся.

– Положим, мы прилетим в Чикаго. Я представлю тебя своим друзьям. Мы прекрасно проводим время. Смеемся. Спорим. Занимаемся любовью. Проходит месяц. Другой. А потом...

Он пожал плечами.

– А потом в одно прекрасное утро ты просыпаешься, а меня нет.

– Во время сезона я буду часто и подолгу отсутствовать. Представь, как это скажется на тебе. Все эти женщины, которые бросаются на всякого в футбольной форме. Что ты будешь делать, когда обнаружишь следы губной помады у меня на воротничке?!

– Думаю, я вполне переживу, при условии, что твои плавки останутся чистыми и без всяких следов помады.

Но Дин даже не улыбнулся.

– Ты не понимаешь, Блу. Женщины постоянно гоняются за мной, и не в моем характере отшивать их, не похвалив хотя бы волосы или глаза и не выдав очередной гребаный комплимент, потому что это нравится им, и нравится мне, и так уж я создан, ничего не попишешь.

Сплошное обаяние.

Господи, как она любит этого человека!

– Я бы никогда не изменил тебе, потому что и это не в моем характере. Но как ты можешь верить этому, когда так и мечтаешь получить доказательство, что я тебя не люблю? Что я такой же, как и остальные, которые отвергли тебя? Я не буду отслеживать каждый свой шаг, каждое произнесенное мной слово из страха, что ты исчезнешь. Не у тебя одной остались шрамы на душе.

Его неумолимая логика пугала ее.

– Мне придется заслужить место в команде Робийар? Ты это имеешь в виду?

Она ожидала, что он пойдет на попятный, но этого не произошло.

– Полагаю, именно так и есть.

Все свое детство она пыталась доказать, что достойна любви других людей, и неизменно терпела неудачу. И вот теперь он требовал от нее того же самого. Неприязнь душила ее. Она хотела послать Дина ко всем чертям, но что-то в его лице остановило ее. Поразительная неуверенность... почти детская уязвимость в человеке, который имел все.

В этот момент ее осенило. Теперь она понимала, что нужно делать. Может, это сработает, а может, нет. Может, она поднимет очередную сердечную травму на совершенно новый уровень.

– Я останусь здесь.

Он склонил голову набок, словно не расслышав.