три вещицы. Она была скрупулезно честна в вопросе подлинности и прикладывала карточку к каждому изделию, описывая его происхождение. Она указывала, какие элементы были действительно старинными, а какие могли оказаться подделками, и устанавливала цены соответственно.

Кайла прослышала об успехах Мег и сделала заказ для своего магазина. Дела пошли даже слишком хорошо.

* * *

После двух бесконечных недель отсутствия Тед появился в церкви. Едва он ступил на порог, как они принялись срывать друг с друга одежду. Ни один не обладал достаточным терпением, чтобы взобраться по лестнице на хоры. Вместо этого любовники рухнули на кушетку, которую Мег недавно спасла из мусорного контейнера в клубе. Тед ругнулся, налетев на твердую спинку, но ему не потребовалось много времени, чтобы забыть о собственном дискомфорте и сосредоточить всю мощь интеллекта на устранении непонятных пороков в его любовной технике.

Мег покорилась экспериментатору, как обычно. Они свалились с кушетки на жесткий пол. Вентиляторы обдували обнаженные тела, пока Тед досконально отрабатывал все шаги из видео-руководства по сексу, которое он, должно быть, прокручивал в своей голове. Вспышка света за окном отбросила широкие дуги на деревянный потолок. Мег прижималась к мучителю. Молила. Приказывала. Сдавалась.

Когда штудии закончились, утомленный голос Теда прозвучал немного капризно:

– Это было достаточно хорошо для тебя?

– Боже милосердный, да!

– Чертовски верно. Пять раз! И не пытайся отрицать.

– Перестань считать мои оргазмы.

– Я инженер. Мне нравится статистика.

Мег улыбнулась и пихнула лежебоку:

– Помоги спустить мою постель вниз. Наверху слишком жарко спать.

Пожалуй, не стоило менять тему разговора, потому что Тед поднялся раздраженным.

– Здесь повсюду слишком жарко. И у тебя не постель, а комковатый матрас, который был бы хорош, будь нам по девятнадцать, но это давно не так.

Мег отрешилась от не по-тедовски звучащих жалоб, чтобы насладиться обзором идеального тела.

– Я все-таки обзавелась мебелью, так что хватит ныть.

Дамскую раздевалку отремонтировали, и Мег удалось стащить оттуда кое-какое старье. Изношенная плетеная мебель и старые лампы смотрелись в ее церкви вполне уместно, но благоустройство, казалось, не впечатлило домовладельца. Всплывшие внезапно фрагменты воспоминаний отвлекли Мег от приятного осмотра, и она встала с пола.

– Я видела свет.

– Рад слышать.

– Нет. Когда мы увлеклись друг другом… когда ты занимался мной. Я видела свет фар. Наверное, кто- то подъехал к церкви.

– Я ничего не заметил, – сказал Тед, но все-таки надел шорты и вышел наружу проверить. Мег последовала за соучастником, но обнаружила только собственную машину и его пикап.

– Если кто-то и был здесь, – резюмировал Тед, – ему хватило такта, чтобы отвалить.

Мысль о том, что кто-то мог застигнуть их вместе, была не самой приятной. Мег позволили притворяться влюбленной в Теда. Но лучше, чтобы никто не узнал, что актерство может оказаться не просто спектаклем.

Секс с легендарным любовником по исполнению опять не дотянул до ее желаний, зато двумя днями позже Мег продала свое самое дорогое изделие: голубой стеклянный римский кабошон[43], который она оправила в серебро, используя технику, перенятую у серебряных дел мастера в Непале. Жизнь потекла как-то слишком хорошо, и Мег почувствовала своего рода облегчение, когда, выйдя из клуба на следующий вечер, обнаружила, что кто-то поранил ее драндулет.

Длинная глубокая царапина тянулась от переднего крыла до багажника, но, учитывая общую ветхость автомобиля, едва ли это можно было счесть катастрофой. Внезапно машины поблизости начали беспричинно гудеть в ее честь. Мег не могла разобраться в происходящем, пока не заметила пошлые аляповатые бамперные наклейки, налепленные на кузов.

«Я не Бесплатная, но Доступная».

«Середнячки сосут. Я заглатываю».

Тед нашел ее, скорчившуюся на парковке для персонала в попытках отодрать отвратительные ярлыки. Мег не собиралась вопить, но не могла сдержаться:

– Зачем кому-то делать такое?!

– Потому что они гады. Позволь-ка мне.

Нежданная мягкость, когда он отодвинул ее в сторону, почти уничтожила ее самообладание. Мег выхватила из сумочки платок и высморкалась.

– Не понимаю таких шуточек.

– Я тоже, – кивнул Тед.

Мег отвернулась, когда он принялся аккуратно отклеивать края второй картинки.

– Люди в этом городе – сплошная дрянь, – вынесла она суровый вердикт.

– Великовозрастные дети. Хотя это их не оправдывает.

Мег скрестила руки на груди и обхватила себя. Разбрызгиватели фонтанировали на клумбах. Она высморкалась еще раз.

– Эй, ты плачешь? – спросил Тед.

Она не то что бы плакала, но была близка к этому.

– Я не плакса. Никогда не была. И никогда не буду.

У нее практически не находилось причин для расстройства до последних нескольких месяцев.

Тед, должно быть, не поверил, потому что встал и возложил руки на понурые плечи.

– Ты вынесла Арлис Хувер и вытерпела меня. Ты сможешь справиться и с этим.

– Просто так… противно.

Он прикоснулся губами к растрепанным волосам:

– Это всего лишь говорит кое-что о ребенке, который это сотворил.

– Может, это был вовсе не ребенок. Здесь масса взрослых, которые меня не одобряют.

– Со временем таких остается все меньше, – спокойно убеждал утешитель. – Ты выстояла против всех, и тебя зауважали.

– Не пойму, почему меня это заботит.

Выражение его лица сделалось до того нежным, что ей захотелось дать волю слезам.

– Потому что ты пытаешься добиться чего-то самостоятельно, – сказал Тед, – безо всякой помощи.

– Но ты помогаешь мне.

– Каким образом? – Тед уронил руки, словно упрямица снова огорчила его. – Ты же ничего не позволяешь мне сделать. Даже не разрешишь пригласить тебя на ужин.

– Отметая в сторону то обстоятельство, что Сани Скипджек тебя вожделеет, мне совсем ни к чему, чтобы каждый в этом городе узнал, что такая бесстыжая грешница, как я, покушается на святого мэра.

– У тебя мания преследования. Я мирился с существующим положением только потому, что отсутствовал в городе последнюю пару недель.

– С твоим возвращением ничего не изменится. Наш тайный загул таковым и останется.

Тед временно отложил спорную тему и пригласил ее на приватный ужин тем же вечером у него дома.

Мег приняла заманчивое предложение, и, как только она добралась до жилища изобретателя, он потащил ее наверх и принялся играть в свои педантичные, расчетливые сексуальные игры. По окончании штудий любовник удовлетворил каждую клеточку расслабленного тела, не затронув ни частички одинокой души.

«Как и следовало ожидать», – утешила себя Мег.