глаза был совсем невелик – он успеет заметить, если кто-то из них начнет голову поднимать.

Сергей видел, как девушка нашла автоматную гильзу. И, услышав, как японец приказал ей снимать, удивился – странные какие-то у экологов интересы. Мирные ученые после таких находок должны со всех ног драпать в свой лагерь и связываться с правоохранительными органами.

И тут Иримато осекся, пару секунд молчал, а потом произнес изменившимся голосом:

– Собаки…

Сначала Сергей просто не понял, что имеется в виду. Но через несколько секунд и сам услышал лай и повизгивание.

«Бродячие, наверное, – подумал Полундра. – Их здесь, наверное, много».

– Не решатся… – раздался возглас снизу. Это говорил Като.

– Всякое может быть, – ответил Иримато. – Они наглые. Ладно, снимаем пока!

Като поднял гильзу, а девушка поднесла к ней камеру. Поднесла совсем близко – в кадр наверняка попала только сама гильза, да пальцы руки, держащей ее. Лица японцев в кадр не попадали – это было совершенно точно.

«Да что же это за ученые такие интересные?!» – подумал Сергей.

Девушка тем временем сняла гильзу. После этого, по-прежнему под прицелом объектива камеры, Като упаковал гильзу в маленький пластиковый пакетик, передал его Иримато. Тот принял находку, поднес к лицу. Похоже, маркировку рассматривал.

– Проверим, но кажется, северокорейского производства, – негромко сказал он. – Отлично! Что и требовалось доказать. Так, теперь пули.

Японцы подошли к стене вплотную и стали возле нее возиться. Сергею не было видно, чем они занимаются, но он догадывался – извлекают из стены засевшие в ней пули. Непонятно, зачем они собирают улики, – а в том, что именно этим они и занимаются нет никаких сомнений, – но пуля будет очень ценным приложением к гильзе.

– Тоже упакуй, – послышался голос снизу. Японцы отошли от стены, снова попав в поле зрения Сергея.

И тут на сцене появились новые действующие лица. Из-за угла одного из соседних домов выскочила собачья стая.

Одичавшие собаки – самое настоящее бедствие для некоторых районов. Причем не только бывших среднеазиатских республик. И в России, в Сибири, например, такие псы, сбиваясь в стаи, представляют собой нешуточную угрозу. Они опаснее волков. Дикий зверь с человеком связываться не любит. А вот собак одичавших отличает как раз наглость. Случаев нападений на людей каждый год бывают десятки. Нередко они заканчиваются гибелью жертвы.

Местные дикие псы были такими же наглыми. На группы человек в пять и больше они нападать не решались, поскольку неоднократно получали трепку от охотников за металлом. Но японцев было всего трое и при них не было оружия, а что такое ружье, одичавшая собака понимает прекрасно.

Выскочившая на японцев стая была довольно большой. Никак не меньше двадцати голов. Большая часть зверей была серо-желтого окраса и средних размеров. Одну такую псину взрослый мужчина может без особого труда пинками забить до смерти и отделаться при этом парой-тройкой укусов средней тяжести. Но несколько десятков таких тварей – это опасность по-настоящему серьезная.

Собаки решительно перли на японцев. Без лая и рычания – именно это и было самым страшным.

Дальше события стали разворачиваться стремительно. В руках Като и Иримато мгновенно появились одинаковые черные пистолеты.

– По лапам! – крикнул Савада.

Захлопали выстрелы.

Первые четыре собаки свалились как подкошенные – каждой из них пули перебили обе передние лапы. Раненые псы с визгом катались по земле, создавая живую преграду на пути других собак. Стая притормозила.

– Насмерть! – крикнул Иримато.

Пистолеты каждого из японцев выстрелили еще по разу. И еще два пса рухнули наземь – на этот раз не ранеными, а убитыми. Пуля Като попала крупному серому кобелю в голову, прямо между глаз. А Иримато угодил другому псу в грудь.

– В дом! – скомандовал Иримато. Первой отступила О-Рибу, следом за ней, держа наготове пистолеты, отходили мужчины. Преследовать их псы не торопились, стая занялась своими убитыми – полетели клочья. Каннибализм среди одичавших псов – явление совершенно нормальное.

К тому моменту, когда японцы оказались в доме, Полундра уже выскочил из него с другой стороны. Сергей опасался, что японцы поднимутся выше и могут наткнуться на него. А сталкиваться с этими «учеными» ему теперь уже расхотелось. Они произвели на него весьма сильное впечатление – так стрелять из пистолетов могут только самые крутые профессионалы. Ведь собаки двигались, а расстояние до них было метров двадцать, никак не меньше. Он и сам не сумел бы в них попасть… Хотя нет, сам он, пожалуй, сумел бы показать стрельбу не хуже. Но ведь он спецназовец, «морской дьявол»! Выходит, эти «экологи» тоже кто-то в этом роде. И где они прятали-то оружие, спрашивается?! Он ведь даже не заметил, что у них с собой стволы!

«Хотя этому-то меня как раз особенно не учили, – самокритично подумал Сергей, удаляясь от поля боя. – Я же боевик, не шпион».

Сергей направлялся к лагерю «экологов». Он прекрасно знал, что в такие экспедиции почти всегда берут некоторое количество непосвященных в тайные цели человек. По всему выходило, что именно эти непосвященные в лагере сейчас и остались. Нужно было поговорить с ними, пока японцы не вернулись. Впрочем, в том, что тройка азиатов именно японцы, Сергей уже крепко сомневался.

Иргиз был отличным конем. Он шел галопом до самой пограничной заставы на перешейке, соединяющем остров Возрождения с материком. И явно был вполне в состоянии скакать с той же скоростью дальше. Но перед всадником уже стояли двое автоматчиков и их командир, казахский лейтенант.

– Кто такой, куда едем, откуда едем? – спросил офицер довольно благодушным тоном.

Фа Зюнь уже несколько раз мысленно репетировал эту встречу, думал, что скажет, чтобы убедить погранцов. Но сейчас, глядя на скучающие лица военных, он совершенно четко осознал – ничего у него не получится. Наплевать им на возможность кровопролития, на соотечественников и узбеков. Просто наплевать.

Но, разумеется, Фа Зюнь все же попытался объяснить ситуацию. Он, путаясь в словах, стараясь объяснить, с одной стороны, попонятнее, с другой – покороче, рассказал пограничникам о происшедшем.

– Охренеть… – довольно равнодушно сказал лейтенант, когда кореец закончил говорить. – Ну прямо боевик. Ладно, дедуля, я все понял. А теперь ты скажи мне, у тебя пропуск на закрытую территорию есть?

– Да какой пропуск?! – чуть ли не взвыл Фа Зюнь. – Я же объяснил…

– Не ори, – чуть жестче сказал пограничник. – Я слышал, что ты объяснил, проблем со слухом нет. Но, понимаешь, дед, все это меня не касается. Я военный. У меня приказ. Есть документы – пропускаю. Нет документов – не пропускаю. Вот ты в армии служил?

– Служил! В охране, на этом самом острове! Еще при Союзе.

Фа Зюнь рассчитывал вызвать этими словами симпатию к себе. Но просчитался.

– Вот видишь, – наставительно сказал лейтенант. – Значит, понимать все должен.

– Но люди погибнут!

– Да хватит тебе! Первый раз что ли у вас драки с узбеками? Только за последние два года я две большие помню. Не ваши поселки схлестывались, правда, но велика ли разница?

– Велика! Все наши с оружием поехали! Ведь люди пропали, а Хайдар ранен!