- Сегодня жив, а завтра - кто знает? - пожал плечами Юрик.

- Я знаю! - сердито воскликнула Юлька и запустила в него недопитой банкой пепси. - Мой папка никогда не умрет, он знаешь какой здоровый!

Юрик сумел на лету подхватить банку и, сделав из нее глоток, аккуратно поставил возле дивана. После этого он спокойно заявил:

- На здоровых людей имеются здоровые пули. Я вот заранее на всякий случай попросил отца открыть на мое имя счет в германском банке и положить на него миллиончик в еврейчиках.

- И твой отец согласился? - удивилась Кира.

- Конечно, ведь я ему все это толково обосновал. Деньги я не смогу снять со счета до двадцати лет. Но я расту, и счет мой тоже растет потихоньку. Так что теперь у меня есть свой собственный гамбургский счет, и если с моим папиком случится что-нибудь непредвиденное, я без капитала не останусь. Это тем, у кого деньги по иностранным банкам кучками разложены, как у Гулиного деда, тревожиться не о чем, а у моего отца все в бизнес вложено. Грянет какой-нибудь дефолт, и бедному папику опять с нуля начинать. Он уже два раза прогорал. Это Гуля у нас ничего не боится.

- Почему это я ничего, типа, не боюсь? Я революции боюсь, - с глубоким вздохом ответила Гуля.

- Чего-о? - засмеялась Кира. - Какой еще революции?

- Четвертой. Две были в семнадцатом году, одна в девяносто первом - мы же в школе, типа, проходили. Знаете главную фишку всех революций? «Грабь награбленное!». Вот мне и стрёмно. Успеть бы до революции за приличного иностранца реально замуж выйти.

- Ну, ты, Гуля, даешь! - обомлел Юрик. - Жуешь, жуешь и вдруг такое выдашь… Это же надо додуматься - революции она боится!

- И от страха замуж собралась! - засмеялась Кира. - Это с твоими-то прыщами да замуж за иностранца?

- Прыщи - это возрастное, пройдут, - невозмутимо ответила Гуля. - С возрастом все проходит. Красота твоей мамочки тоже пройдет со временем, из казино ее по жизни выставят, и куда вы тогда обе денетесь?

- Уж я-то к тому времени действительно выйду замуж за какого-нибудь лорда. А прыщи у тебя, между прочим, не от возраста, а от обжорства. Ты бы, Гуля, поменьше пирожными и шоколадом увлекалась!

- Зато сижу вся в шоколаде и ни о чем не думаю.

- Вот и зря. Тебе надо больше думать о своей несчастной внешности.

- Моя бабуля говорит, что у меня конкретно русский тип красоты.

- Угу, типа деревянной матрешки, каких иностранным туристам продают.

- Именно типа матрешки! И это конкретно нравится иностранцам. Вот потому-то я раньше тебя за лорда и выйду, - невозмутимо ответила Гуля, надкусывая четвертый эклер.

- Обе вы дуры, и ты дурак, Юрик, - вздохнула Юлька. - Совсем вы не про то говорите! Ни о каком наследстве я не думаю. Просто я не хочу делить законную любовь моего отца с какой-то приблудной сестрой. Вот о чем разговор!

- Ах, любовь! Лямур-тужур-абажур, - усмехнулся Юрик. - А может, твой отец и не собирается любить эту сестру, может, она уродина какая-нибудь?

- Никакая она не уродина: она моя сестра-близнец, а значит, похожа на меня как две капли воды.

- А кто тебе сказал, что ты красавица? - удивилась Кира.

- Кирка, заткнись пирожным! Ты с голоду звереешь и становишься вредной. Ребята, ну придумайте, как мне организовать хорошую встречу этой псковитянке? Может, пожар в доме устроить к ее приезду? Прикиньте: папочка привозит ее к нам домой, а дом сгорел! Одни головешки лежат! А над головешками стоим мы с Жанной и горько плачем: «Где же нам теперь жить, бедным бездомным погорельцам?». Единственный выход - срочно купить путевки и лететь в Ниццу или на Бермуды и там бедовать, пока папочка не построит для нас новый дом. А сестричку придется обратно в Псков отправить!

- Неплохо, - одобрила Кира. - Но если отец отправит ее вместе с вами на Бермуды? Или хуже того - купит на первое время квартиру, где у тебя с сестрой будет одна комнатка на двоих?

- Какой ужас! Нет, в коммуналке с сестрой я жить не хочу, так что пожар не годится, - тут же передумала Юлька.

- Так, пожар потушили, - усмехнулся Юрик.

- Раз твоя сестра в огне, типа, не горит, надо ее взять и отравить, в натуре! - свирепо сказала Гуля.

- Пирожными и шоколадом, - подхватила Кира, - чтобы она вся прыщами пошла. Дяде Мите станет противно на нее смотреть, и он ее отправит обратно к бабушке.

- Стоп! Отравить - в этом что-то есть! - задумчиво проговорила Юлька, и ее голубые глаза сверкнули холодным стальным блеском.

- Юлька, не дури, - попробовал ее охладить Юрик. - Где ты яд возьмешь? В аптеке купишь?

- Предположим, яд ты достанешь и сестру отравишь, а дальше что? Тебя отправят в детскую колонию, а сестричку врачи откачают, и будет она тут править бал, - скептически пожала плечами Кира.

- Нет, ребята, вы не поняли! Отравить - но как? Отравить ей каждый день, каждый час, каждую минуту пребывания в этом доме - вот как отравить! - свирепо сказала Юлька.

- А что? Простенько и со вкусом, - одобрила Кира.

- И очень по-женски, - добавил Юрик, только при этом было непонятно, одобряет он или осуждает Юлькин план действий.

- Прикольно! - засмеялась Гуля. - А сама выдержишь?

- Мне-то чего выдерживать? - удивилась Юлька. - Не меня же травить будут.

- Да ты прикинь, Юлька! Целый день на кого-то наезжать с утра до ночи - устанешь.

- То сердце не научится любить, которое устало ненавидеть! - с пафосом произнесла Юлька.

- Опять любовь! Любовь-то тут при чем? - фыркнул Юрик.

- Юрик, ты - невежда! Это же стихи Некрасова!

- А я вот, когда живы были мои папа с мамой, просила их купить мне сестренку. Мама смеялась и говорила: «Попроси у дедушки, он богатый!». А потом они оба умерли в один день, и теперь у меня уже никогда не будет сестры, - вдруг тихо и грустно сказала Гуля. От печали она даже забыла про сленг и заговорила нормальным языком. Но тут же опомнилась и добавила: - Сестра - это класс! У тебя, типа, набухает проблема по жизни, ты ищешь, кого нагрузить, а тут сестра под боком!

- Нет, уж я предпочла бы сестру-близнеца, - сказала Кира. - Можно так прикалываться! Мы бы носили одинаковые костюмы, делали одинаковые прически и всем дурили голову.

Юлька обалдело глядела на подруг. Но добил ее Юрик:

- А я всегда хотел иметь младшую сестренку. Она бы меня слушалась, я бы ее баловал, гулять водил, косички ей заплетал… Слушай, Юлька, а тебе не кажется, что сестра из провинции - это все равно что младшая сестра?

- И тут позавидовали: сестер им захотелось, - прошипела Юлька и предупредила: - Я сейчас закричу от злости! - И закричала: - У-а-у-а-а!

Завопив, она вскочила, затопала ногами и со всей силы швырнула в угол очередную банку пепси. На этот раз никто ее не перехватил в воздухе, банка ударилась об стену, и на атласных обоях в мелкую розочку появилась отвратительная полоса красно-коричневого цвета. Выплеснув гнев и пепси, Юлька сразу успокоилась и сказала обессиленно:

- Все, ребята, хватит на сегодня. Расходимся. У вас от напряжения мозги начали плавиться, и вы только путаете мои планы. Я для себя уже все решила - травить, травить и травить…