проезжал…, или милиция…, или служители морга… Нет, мизинец не получился, придется стереть и начертить заново. И как нарочно, самый важный знак - знак власти в семье! Тьфу, черт!
- Да, хозяйка?
- Я не тебе, я к слову.
- А, ну-ну… Да, жаль, если Мишин разбился в автокатастрофе. Его кончина была бы весьма преждевременной: брак еще не оформлен, завещание на твое имя не написано, даже страховочки на какой-нибудь миллиончик, и той нет.
- Напомнил, идиот! Иди ты к дьяволу!
- Охотно, ибо ты сегодня в раздражении. Что прикажешь передать боссу?
- Ничего никому не надо передавать.
- В таком случае зачем ты посылаешь меня к Хозяину? Я давно не был в аду, на исторической, так сказать, родине, я бы с удовольствием провалился на денек-другой.
- Да нет, это я опять к слову. Просто ты мне надоел сегодня. Сгинь и не показывайся, пока я тебя не позову.
На экране снова завозились поганые орки, а Жанна встала и начала нервно расхаживать по комнате. Потом опять громко позвала:
- Жан!
- Я здесь, - раздался тот же скрипучий бас, и на диване напротив Жанны оказался ящер с экрана, но теперь стало видно, какой он огромный, а еще от него несло чем-то едким и удушливым: сочетание запаха Жана с индийскими палочками и парижскими духами давало смрад фантастический.
Но Жанна ничего этого не замечала и продолжала заниматься ногтями.
- Ты зачем проявился в натуре? Хочешь, чтобы Юлька тебя увидела? - спросила она небрежно.
- Выполняю приказ. Было велено сгинуть и не появляться, пока не позовешь. Ты позвала - вот я и проявился
- Подумайте, какой буквоед выискался! Выпендриваешься, Жанчик.
- Да, а что? Но я могу скрыться и продолжить наш содержательный диалог с экрана. А Юлька меня так и так не увидит, ей это пока не дано.
- Ладно, сиди уж, я знаю, как ты любишь проявляться.
- Кстати, о Юльке. Ты не думаешь, что пора бы серьезно взяться за ее обучение?
- Еще не время. И вообще я еще не решила, как мне с ней поступить: то ли взяться за ее воспитание по-настоящему и сделать своей помощницей, то ли совсем убрать… Но довольно о ней. Послушай, Жан, я вот что подумала: почему бы тебе самому не слетать в Псков и не разузнать все на месте?
- С большим удовольствием слетаю. Где адрес?
- Тьфу, дьявол!
- Спасибо за комплимент, но я пока не дьявол, а бес.
- Ты мне зубы не заговаривай, ящерица раздутая! Адрес остался на письме, которое ты должен был перехватить и не сумел. Сколько раз я просила тебя все Митины личные письма доставлять сначала ко мне на просмотр!
- А что ты будешь делать, если Мишин тебя за руку поймает, когда ты его письма читаешь?
- Как-нибудь выкручусь
- Слезу пустишь и скажешь: «Прости, Митенька! Бес попутал!».
- Так и скажу, - улыбнулась Жанна.
- Вот то-то и оно! О, женщины, женщины… Интригуете, грешите, чужие письма читаете, а виноваты почему-то оказываемся всегда мы, бесы. Нет правды на земле, но учти, Жанна, что правды нет и ниже!
- Помолчал бы ты, философ!
- Могу.
Жан протянул лапу на другой конец комнаты - она при этом вытянулась, утончилась и стала не толще карандаша, взял с туалетного столика пилочку для ногтей и стал подпиливать ею свои когти. Минут пять оба занимались своими конечностями молча и сосредоточенно.
Потом Жанна вновь сама нарушила молчание:
- Жан, как ты думаешь, а если поискать в старых бумагах Мишина - не найдется ли там псковский адрес?
- Можно, конечно. Только я этим заниматься не стану, уволь. Как раз для подобных мелких поручений у тебя, Жанна, теперь будет особый слуга - домовой Михрютка.
- Разве в этом доме есть домовой?
- Раньше не было, а теперь есть.
- Откуда он взялся?
- Кактус его к нам откомандировал. Позвать?
- Позови, конечно, пока никого нет.
- Михрютка! А ну, покажись!
В ту же секунду заскрипела и отворилась решетка вентиляционного отверстия под потолком, и оттуда на пол свалился пыльный Михрютка. На такой небольшой высоте он не успел расправить крылья и довольно сильно ушибся, едва не переломав свои членистые лапы.
- Дурак, - равнодушно сказал Жан, - сначала надо было на пол опуститься, а уж потом проявляться на материальном уровне.
- Теснота тут у вас, не привык я после собора-то…
- А ты привыкай. Познакомься, Михрютка, со своей хозяйкой.
- Ой, какой хорошенький паучок с кошачьей мордочкой! Вот почему бы тебе, Жанчик, не устроить себе такую же милую мордашку? Смотри, как он забавно кривляется!
- Мне больше нравится сохранять непроницаемое выражение, когда я появляюсь перед людьми. А что может быть непроницаемее морды ящера?
- Морда динозавра, я думаю.
- Гм, благодарю, хозяюшка. Я этот вариант обдумаю на досуге.
- Так тебя Михрюткой зовут? - обратилась Жанна к домовому.
- Михрютка, мелкий бес, специализация - домовой, - представился тот.
- И чем же ты собираешься заниматься в этом доме?
- В основном мелкими пакостями.
- Но-но! Ты у меня смотри, осьминогая табуретка!
- Обижаешь, хозяйка! Пакостить я буду другим и только по твоему указанию. Для тебя я могу находить пропавшие вещи, беречь твое золото и деньги, предупреждать о грозящей опасности и даже делать небольшие и не слишком дальние по времени предсказания. А еще я очень люблю выслеживать, вынюхивать, подслушивать и доносить. Хобби у меня такое.
- Очень симпатичное хобби. Я беру тебя на службу, Михрютка Запечный. А чем тебе платить? Я слышала, что домовым варят кашу и ставят под печь, устраивают им лежбище в лапте или за старым веником. Это можно устроить: у нас есть камин в гостиной, лапти я могу купить в магазине сувениров, а веник поищу на рынке.
- Нет, хозяюшка, - чуть смутился новый домовой. - Все это - каша, лапти, печки, веники, - это, как бы сказать, - предрассудки. Я, как и все мои коллеги, работаю исключительно в кредит.
- Кредит - до смертного часа?
- Как обычно.
- Ну, для меня это проще, чем возиться с кашей и лаптями, я этих договоров уже столько подписала… Жан, ты сегодня увидишься с Кактусом?
- Вполне возможно.
- Поблагодари его от меня за Михрютку.
- Охотно. Но прошу заметить, идею направить Михрютку к нам в домовые подал ему я в связи с угрозой появления в нашем богопротивном доме богомольной девицы Анны Мишиной. Михрютка долгие годы жил в Исаакиевском соборе и считается специалистом по религиозным проблемам.
