- Аннушка, веди отца в дом и покажи ему, где умыться. Прошу, гость дорогой!

- Идем и мы, - сказал Иоанн.

- Как - прямо в дом? - удивился Димитриус.

- А чего ж нам на березах качаться, если наши подопечные в дом пошли? - удивился, в свою очередь, Иоанн. - Прошу пожаловать, гость дорогой.

Войдя в дом, Ангелы увидели Хранителя Анастасия, стоящего у стены рядом с большим киотом, полным икон, и встали рядом с ним.

Пока Мишин умывался, бабушка собрала на стол скромный обед: грибной рассольник без мяса и без сметаны, гречневую кашу с постным маслом и на третье - блинчики с вареньем. К ним она предложила чай.

За чаем бабушка сказала, задумчиво глядя на бывшего зятя:

- А вы мало изменились, но очень постарели, Митя.

- Жизнь крутая, Анастасия Николаевна. Я ведь бизнесмен.

- Папа, а что значит «бизнесмен»? - спросила Аня, глаз не сводившая с отца. - Я не очень хорошо понимаю, чем занимаются бизнесмены.

- Что такое «купец», знаешь?

- Конечно. «Жил-был купец, и было у него три дочери».

- Точно. Сказка про аленький цветочек. Вот бизнесмен это и есть купец. А сказка у нас теперь будет такая: «Живет-бывет купец и бывут у него две дочери, Анна и Юлия».

- Папочка, а ты смешной!

- Аннушка! - тихо, но строго сказала бабушка.

- Я хотела сказать - веселый. Папа, а ты меня сразу узнал потому, что я очень похожа на Юлю?

И тут Дмитрию Мишину удалось сказать те самые слова, которые были Ане дороже всех других его ласковых слов:

- Нет, дочка, совсем не потому, хотя у вас с Юлькой, можно сказать, одно лицо на двоих. Но характером вы совсем разные. Я как глянул на тебя, так и ахнул - маленькая Нина! У тебя все движения мамины, взгляд мамин, походка мамина. Да это понятно, ты ведь рядом с ней жила все эти десять лет.

Аннушка подошла к отцу и положила свою голову ему на плечо, как жеребенок. Мишин погладил ее по волосам и поцеловал в макушку.

- А Юлька в меня пошла и характером, и повадкой. Вот она обрадуется, когда я ей привезу сестричку!

- Папа, а почему ты ее зовешь Юлькой, а не Юлей или Юленькой? Меня никто Анькой никогда не зовет, даже хулиган Виктор из шестого «А».

- Тебя Анькой назвать ни у кого просто язык не повернется. А Юлька - она Юлька и есть, ее по- другому не назовешь. А вот тебя мне хочется называть не Аней или Анной, а как бабушка Настя - Аннушкой. Можно?

- Можно.

Потом она тихо спросила:

- Папа, а ты разрешишь мне иногда звонить бабушке по телефону?

- Да звони хоть каждый день!

- Каждый день не получится: бабушке тяжело ездить на главпочтамт.

- На главпочтамт? Ах да… Какой же я рассеянный! Анастасия Николаевна, вы мобильником умеете пользоваться?

- Нет, конечно.

- Жаль, а то бы я вам свой оставил. А где у вас тут телефонная станция, вы не знаете?

- Понятия не имею. А что это вы задумали, Митя?

- Да надо бы вам телефончик поставить, чтобы вы с Аннушкой друг по дружке не очень скучали.

- Ну, это длинная история, мне не дождаться, пока очередь подойдет.

- Почему это не дождаться, бабушка? - с подозрением спросила Аня.

- Да потому, что пока подойдет очередь, не только каникулы кончатся, но и вы с сестрой школу окончите.

- А, ты вот о чем… Папа, а у тебя случайно нет с собой Юлиной фотографии?

- Конечно, есть. Хочешь взглянуть?

- Очень хочу.

Мишин полез в карман своего бордового пиджака, висевшего на спинке стула, и достал толстый бумажник, а из него - пластиковый футляр с фотографией. Он протянул его Ане:

- Вот, полюбуйся на свою копию. Это и есть наша с тобой Юлька.

Аня взяла пластиковый прямоугольник и стала пристально разглядывать лицо девочки на фотографии.

- Папа, но она же совсем на меня не похожа! У нее волосы рыжие, брови и ресницы черные, а у меня все это - светлое. Вот, разве ты не видишь? - И она подняла к нему свое лицо.

Мишин засмеялся и поцеловал ее в нос.

- У Юльки точно такие же, как у тебя, и брови, и ресницы, и волосы, только все это у нее перекрашено черт знает в какой цвет.

- Еще бы ему не знать, когда он сам ей подсказывает! - сказал Димитриус.

- Ты о ком? - удивился Иоанн.

- Да о черте, которого помянул Ми-тя, - о бесенке по имени Прыгун. Это он Юльку учит краситься. Он и Жанна.

Услышав из уст зятя слово «черт», бабушка Настя чуть нахмурилась и вздохнула. Тот ничего не заметил и продолжал:

- Юлька все время что-нибудь со своим лицом вытворяет. Это она Жанне подражает. Кстати, переверни-ка Юлькину фотографию.

Аня перевернула пластиковый футляр: с другой его стороны была фотография очень красивой черноволосой и зеленоглазой женщины.

- Кто это, папа?

- А эта красавица - Жанна. Если вы с Юлькой согласитесь, она станет вашей новой мамой.

- Мачехой? - спросила Аня, сдвинув брови. - Папа, я не…

- Аннушка! - предостерегающе сказала бабушка, и девочка послушно замолчала.

- Ну, не будем забегать вперед, - сказал Мишин, собираясь спрятать футляр с фотографиями обратно в бумажник.

- Митя! Я бы тоже хотела взглянуть на вашу избранницу, а уж на Юлю - тем более.

- Ох, простите, Анастасия Николаевна, я не подумал!

- Не успели подумать, - улыбнулась бабушка и стала разглядывать фотографии.

- Да, в самом деле, одно лицо с Аннушкой, хоть и выкрашены волосы. Взгляд только совсем другой: сразу видно, Митя, что балуете вы ее беспощадно.

- А как же!

- Ну, а это, значит, и есть Жанна? Да, эффектная женщина.

Аня, конечно, заметила, что слово «эффектная» в устах бабушки прозвучало совсем не одобрительно. Она поежилась, а потом подумала: «Ладно, с папой рядом я никого бояться не буду…».

- И правильно, - одобрил ее мысли Ангел Димитриус, - папа дочку в обиду не даст!

- Не знаю, как там папа, но уж я точно буду на страже: мне эта Жанна совсем не нравится, - сказал Ангел Иоанн. - Брат Димитриус, а не пора ли нам собираться? Иначе и к утру до Петербурга не доберемся.

- Да, пора, - согласился Димитриус. - Хотя, честно говоря, не хочется улетать отсюда. Как же хорошо, легко и спокойно в вашем доме, братие!

- Спасибо на добром слове, - улыбнулся Анастасий. - Дом и вправду светлый, теплый, промоленный, жить бы в нем да жить. Но к Рождеству мы с Настенькой его покинем.

- Ты рад, брат Анастасий, что у вас уже так скоро Переход? - спросил Димитриус.