вглядывался в пустынную палубу рыболовецкого траулера, мирно покачивавшегося на волнах в кабельтове от гидрографического судна. – Что за черт! Не вымерли же они все!

– Командир, пошли отсюда, а? – сказал кто-то из команды. – Не нравится мне все это...

Кавторанг Мартьянов продолжал, щуря глаза, рассматривать траулер в бинокль, никак не реагируя на поведение своей команды.

– Ну что молчишь, командир? – нетерпеливо спросил старпом. – Будем мы к нему подходить или как?

– Стоп машина! – скомандовал кавторанг; дизеля гидрографического судна послушно умолкли. – Шлюпку на воду! – Некоторое время он переводил взгляд с одного матроса на другого, потом указал пальцем на молодого моряка. – Так, ты пойдешь со мной. Заберемся на траулер, посмотрим. Если там никого нет, сообщим по радиосвязи о нашей находке и пойдем дальше своим курсом. Нечего нам тут загорать...

Столпившись на палубе гидрографического судна, почти вся его команда наблюдала, как подошла к вроде бы безлюдному траулеру небольшая судовая шлюпка, как пришвартовалась к борту, как кавторанг и молодой матрос взобрались на палубу и скрылись в ходовой рубке. Раздавшийся вскоре странный хлопающий звук никто из моряков не смог квалифицировать – многие решили, что им вообще почудилось. Затем из ходовой рубки показался кавторанг. Один, без матроса, но с двумя красными сигнальными флажками в руках. Ими он подал сигнал: подойти к траулеру вплотную и пришвартоваться. Старпом, не сводивший глаз со своего командира, тут же отдал соответствующие команды.

Гидрографическое судно на малом ходу подвалило к борту траулера. Моряки с него тут же стали прыгать на борт траулера, чтобы примотать швартовы к кнехтам, прочно, таким образом, сцепив два судна. Стоявший на мостике возле ходовой рубки кавторанг крикнул сверху:

– Старпом, передай команду свистать всех наверх! Особенно механику скажи, пусть глушит двигатель и поднимется сюда. Здесь для него работа есть...

Вскоре вся команда гидрографического судна оказалась на верхней палубе, а кое-кто уже спрыгнул на борт траулера, намереваясь заняться обследованием судна.

И в этот момент из всех щелей и окон ходовой рубки высунулись стволы автоматов. Кавторанг каким-то воровским движением скрылся внутри ходовой рубки. Вместо него на мостик выскочили несколько мужиков в рыбацких ветровках, каждый с автоматом в руках. Шквальный огонь обрушился на гидрографическое судно, опрокидывая людей, сметая все на своем пути, выбивая стекла, пробивая, как папиросную бумагу, стены его палубных надстроек. Застигнутые нападением врасплох безоружные моряки падали как подкошенные. Некоторые из них валились за борт, другие падали на палубу, истекая кровью. За одну минуту палуба гидрографического судна оказалась заваленной окровавленными трупами. И тогда мужики с автоматами бросились вперед, желая спрыгнуть на борт гидрографического судна. А вместо них на капитанском мостике показались Баташев, его старпом с рассеченной бровью, а третьим следовал кавторанг Мартьянов.

Коммерсант Борис Стариков, не желавший принимать никакого участия в спасении «траулера» и мирно сидевший в капитанской каюте, при звуках выстрелов заметно побледнел и кинулся было на верхнюю палубу. Телохранитель Леня Рощин побежал за ним. Однако пули свистали там угрожающе, а люди валились как соломенные снопы. Выхватив свой «макаров», Леня пригнул своего хозяина к полу, велев лежать и не шевелиться, а сам открыл огонь по прыгавшим на борт судна бандитам с автоматами. Двое из них, выронив оружие, повалились в море. От этого на мгновение огонь ослабел, но затем возобновился с новым ожесточением, и вскоре телохранитель Леня Рощин с простреленным черепом повалился на пол.

Коммерсант Борис Стариков, ошалев от ужаса, по-щенячьи прополз мимо трупа своего телохранителя, через открытую дверь выбрался на палубу – на сторону, противоположную той, где был пришвартован траулер. Там, невидимая со стороны траулера, находилась накрытая брезентом вторая шлюпка. Недолго думая, Стариков забрался под брезент и затаился там как мышь, моля господа бога о спасении.

– Все, хорош палить, – скомандовал Баташев, глядя на груды трупов и залитую кровью палубу гидрографического судна. – Леня, пойди спустись, пройдись по каютам – может быть, где кого забыли...

Леня и еще пара бандитов с автоматами ринулись на гидрографическое судно, забегали по его палубе, потом спустились вниз, в лабиринт его рабочих помещений. Оттуда вскоре послышались крики ужаса и короткие одиночные выстрелы. Впрочем, под брезент, покрывавший вторую шлюпку, никто из них не подумал заглянуть.

Поглядывая на кавторанга, Баташев засмеялся: дело было сделано.

Вскоре бандиты показались на верхней палубе, сделали своему «адмиралу» знак, что все чисто, можно подняться на борт.

– Ладно, пошли, дядя Коля, – ухмыляясь, сказал он. – Покажешь мне, что за сокровища поднял ты с морского дна.

Поднявшись на верхнюю палубу гидрографического судна, Баташев остановился у распростертого мертвого тела телохранителя Лени Рощина.

– У, сука! – с ненавистью проговорил «адмирал», пиная безжизненное тело. – Двоих моих людей на месте уложил, гад...

– Что, в воду его, адмирал? – спросил старпом с рассеченной бровью. – Что с трупами делать будем?

– Нет, положим в цинковые гробы и повезем до Мурманска, чтобы похоронить с воинскими почестями, – хмуро отозвался Баташев.

– Просто так нельзя их в воду бросать, – заметил кавторанг. – Всплывут сразу же. Будет их болтать море, еще неизвестно, куда принесет.

Баташев кивнул, глядя на залитую кровью палубу.

– Так, вытащишь трал, – повернулся он к старпому с рассеченной бровью. – Все трупы упакуешь внутрь... Понял меня?! – вдруг заорал он во всю глотку. «Старпом» испуганно попятился. – Не завернешь, а внутрь трала уложишь и тросом обмотаешь. Привесишь к нему балласт и бросишь в море. Все ясно?

– А не проще ли к ногам шкертиком что-нибудь тяжелое принайтовать? – попробовал возразить «старпом». – На дне они и без трала никуда не денутся...

– Ты что, каждому к ногам собираешься вязать? – зарычал на него Баташев. – Сутки на этом месте будем болтаться.

Старпом с рассеченной бровью в ответ пробормотал что-то невразумительное, затем торопливо кивнул и побежал выполнять приказ «адмирала». Видно было, что перспектива возиться с окровавленными трупами совсем не привлекала его.

Они прошли на бак. Сдернув рукой брезент, Баташев оглядел штабеля цинковых ящиков, довольно ухмыльнулся. Потом повернулся к своим ребятам:

– Вот это перетаскать в трюм, – скомандовал он. – Аккуратно уложить, покрыть брезентом.

Его бандиты тут же принялись за работу, стараясь ступать осторожно мимо лежащих на палубе трупов.

– У, собака, – злобно бормотал Баташев. – Развели кровищи, теперь и всю нашу палубу придется отмывать.

– Отмоем, адмирал, не нервничай, – с усмешкой отозвался кавторанг. – Кстати, Игорь, которые из этих ящиков мои?

– Твои? – с наигранным удивлением возразил Баташев. – Впервые слышу, что среди них есть твои.

Кавторанг заметно смутился.

– Мы же договаривались: добычу половиним, – растерянно пробормотал он.

– Серьезно? – Бандитская рожа Баташева расплылась в циничной улыбке. – Тебе, дядя Коля, наверное, что-то приснилось! Когда это я добычей с фраерами делился?

Кавторанг заметно побледнел, его глаза округлились, губы задрожали.

– Это я-то фраер? – неуверенно проговорил он. – Мы же с тобой во Фрунзенском училище...

– Ну, вспомнил! – от души расхохотался Баташев. – Фрунзенское училище! В самом деле, мало ли с