— Что?

— Операцию.

— Мы можем все исправить, Гарри.

— Я хотел сам все исправить. — Он опять заговорил детски капризным голосом. — Мне захотелось вытащить провода.

Росс нахмурилась.

— И вы попробовали?

— Нет. Я попробовал развязать бинты, но было так больно! Не нравится мне эта боль. Не люблю, когда больно.

Да, он и впрямь как ребенок. Интересно, подумала она, эта регрессия — какой-то особый побочный эффект или просто результат его страха и усталости?

— Хорошо, что вы не пытались их вытащить…

— Но надо же что-то делать! Надо же прекратить эти ощущения! Я хочу починить компьютер.

— Гарри, этого нельзя делать! Мы сами все исправим!

— Нет, я сам.

— Гарри! — произнесла она тихим, успокаивающим, почти материнским тоном. — Гарри, пожалуйста, верьте нам.

Ответа не последовало. На другом конце провода слышалось шумное дыхание. Она обвела комнату взглядом, останавливаясь на напряженных лицах присутствующих.

— Гарри, пожалуйста, верьте нам. Хотя бы на этот раз. И тогда все будет в порядке.

— Меня ищет полиция.

— Здесь нет полиции, — сказала она. — Все уже ушли. Вы можете спокойно прийти сюда. Все будет хорошо.

— Раньше вы меня обманывали! — Голос опять капризный.

— Нет, Гарри. Просто произошла ошибка. Если вы сейчас придете сюда, все будет хорошо.

Наступило долгое молчание, потом Гарри вздохнул.

— Извините, — сказал он. — Я-то знаю, чем все закончится. Я должен сам починить компьютер.

— Гарри…

Раздался щелчок, и в трубке послышались короткие гудки. Росс положила трубку. Андерс тут же набрал номер телефонной компании и попросил определить номер, с которого только что звонили. Вот почему он поглядывал на часы, подумала Росс.

— Черт! — воскликнул Андерс и бросил трубку. — Они не могут определить номер. Они даже не могут установить, откуда звонят! Идиоты! — Он сел на стул.

— Бенсон вел себя как ребенок, — сказала Росс, качая головой.

— А что он имел в виду, говоря, что починит компьютер?

— Видимо, он хочет отсоединить контакты, вживленные ему в плечо.

— Но он же сказал, что уже пытался.

— Может, пытался, может, и нет, — ответила Росс. — Он в отчаянии — под воздействием всех полученных стимуляций и перенесенных приступов.

— А это возможно — вытащить провода и отключить компьютер?

— Да. Во всяком случае, наши подопытные животные так делают. Обезьяны… — Она потерла глаза. — Есть кофе?

Герхард налил ей чашку.

— Бедняга Гарри, — сказала она. — Он, наверное, совсем обезумел от ужаса.

— А как вы думаете, насколько велико это чувство отчаяния? — спросил Андерс.

— Достаточно велико… Сахар остался?

— Сахара нет, — ответил Герхард. — Кончился часа два назад.

— Не понимаю… — сказала она.

— У него есть схема прокладки электрокабеля в больнице, — сказал Андерс. — А главный компьютер — компьютер, с помощью которого проводилась его операция, — находится в главном здании, в подвале.

Росс поставила чашку на стол, уставилась на полицейского, нахмурилась, снова потерла глаза, взяла чашку и снова поставила ее.

— Не знаю, — наконец пробормотала она.

— Пока вы спали, звонил патологоанатом, — сказал Андерс. — Он пришел к выводу, что Бенсон ударил танцовщицу отверткой. Бенсон совершил нападение на механика в аэропорту, совершил нападение на Морриса. Машины и люди, так или иначе с машинами связанные… Моррис ведь имел отношение к процессу превращения Бенсона в машину.

Росс улыбнулась.

— Но я-то психиатр.

— Я просто спрашиваю. Это возможно?

— Конечно, вполне возможно…

Снова зазвонил телефон. Росс сняла трубку.

— Центр нейропсихиатрических исследований!

— Тихоокеанская телефонная компания, — сказал мужской голос. — Мы проверили прошлый телефонный звонок для капитана Андерса. Он у вас?

— Минуту! — Росс кивнула капитану Андерсу, и тот снял трубку параллельного аппарата.

— Андерс слушает! — Наступила долгая пауза, после чего он сказал:

— Повторите, пожалуйста! И в каком промежутке вы проверяли? Понятно. Спасибо.

Он положил трубку и стал крутить диск.

— Расскажите-ка мне об этом ядерном энергоблоке, — попросил он.

— А что такое?

— Я хочу знать, что произойдет в случае его повреждения. — Андерс отвернулся от присутствующих в кабинете: на другом конце сняли трубку. — Дайте мне группу гражданской обороны. Это Андерс из отдела убийств.

Он обернулся к Росс.

— Он носит на себе тридцать семь граммов радиоактивного плутония-239, — сказала Росс. — Если контейнер разрушится, все находящиеся в непосредственной близости к нему люди и объекты получат значительную долю радиации.

— Какие частицы излучаются?

Она поглядела на него с удивлением.

— Я ходил в колледж, — пояснил он, — и вообще-то умею читать и писать, когда в том есть необходимость.

— Альфа-частицы, — ответила Росс.

Андерс заговорил в трубку:

— Это Андерс из отдела убийств. Пришлите фургон к Университетской больнице. У нас тут есть вероятность радиоактивной утечки. Человек и непосредственная среда могут получить заражение от излучателя альфа-частиц, плутоний-239. — Он взглянул на Росс. — Есть вероятность взрыва?

— Нет, — покачала она головой.

— Взрыва не будет… Хорошо. Понимаю. Вышлите их как можно скорее.

Он положил трубку.

— Вы не хотите объяснить, что происходит? — спросила Росс.

— Телефонная компания проверила звонок Бенсона. Они уверены, что в этом промежутке времени в больницу не поступали звонки из города. Ни одного.

Росс заморгала.

— Вот именно! — продолжал Андерс. — Бенсон звонил откуда-то из больницы.

Росс выглянула из окна четвертого этажа и стала наблюдать, как Андерс отдает приказания по крайней мере двадцати полицейским. Половина прибывших отправилась в главное здание больницы,