выражало гордость за него. Именно так жена должна гордиться своим мужем. Сердце Рейфа радостно забилось, и в голове возникли образы, рожденные не только вожделением. То были картины счастливой жизни, когда они делят с Кейт еду и питье, гуляют, держась за руки, по принадлежащим им нолям. Он видел домашний уют и благополучие, которые раньше даже не снились ему, но все это он обретет, женившись на Кейт. Как жаль, что он не может так скоро, как хотелось бы ему, жениться на прекрасной Кейт и начать новую жизнь. Когда Рейф направил своего коня на позицию в конце протоптанной дорожки, его встретили улыбающиеся Святоша и Стивен, выступавшие в предыдущих турах на стороне Добни.

— Желаю победы, — коротко сказал Святоша.

— Я не сомневаюсь, что ты станешь победителем турнира, — добавил Стивен, и в его голосе прозвучала искренняя радость за успех товарища.

— Благодарю за поддержку, — ответил Рейф с тихим смехом, довольный тем, что у него есть такие друзья. — А что вы скажете о сэре Уэрине?

Стивен сделал кислую мину и покачал головой:

— Он сражается не хуже тебя, Рейф, и сидит в седле как влитой.

— Я бы добавил еще, что он держит свой щит низко и очень крепко, — сказал Алан и тоже покачал головой. — Сэр Уэрин очень уверен в себе. Если ты не ошеломишь его в первом же туре, думаю, тебе будет трудно одержать победу.

Рейф усмехнулся.

— Значит, я ошеломлю его, — сказал он, — сражаясь, как всегда, в полную силу. Такова участь третьего сына в семье — решительно сражаться, чтобы добывать объедки, которые оставляют единственные наследники своих отцов.

Алан поморщился от этой колкости.

— Ты можешь поменяться со мной жизнями, Рейф, г если хочешь, и даже взять себе жену, которую мой дядя навязывает мне.

Стивен засмеялся и хлопнул Алана по спине.

— Не печалься, Святоша, — сказал он. — Твое время стать женатым, как Джерард, еще не пришло. А пока не падай духом и помоги мне рассортировать копья, которые принесли Рейфу.

Когда оба приятеля занялись проверкой оружия для последнего поединка, Рейф сунул руку в свою левую перчатку и извлек похищенную ленту Кейт. Он не намеревался брать ее с собой в это утро, однако что-то заставило его сделать это. Эта лента была для него подобна талисману — гарантией того, что он завоюет приз и вместе с ним и сердце Кейт.

Стивен и Святоша кончили свое дело — в руках у Стивена было копье, которое они выбрали для первого тура. Рейф взял его.

— Будь что будет, — сказал он. — Однако обещаю: этот поединок надолго запомнится всем. Сообщите герольду, что я готов.

От волнения у Кейт перехватило дыхание, когда она увидела Рейфа, проехавшего мимо нее. Два отважных рыцаря, претендующих на ее благосклонность, должны были сразиться, чтобы завоевать приз в ее честь! Она сейчас подобна тем благородным дамам из далеких рыцарских времен, о которых рассказывала ей леди Адела. К счастью, все утро ее отец был занят своими делами, не имея времени навязывать Кейт очередных женихов, и она наслаждалась компанией Эмис. Единственным немного омрачающим обстоятельством было то, что они были не одни на женской половине зала. Леди Хейдон усадила их рядом с Эммой и ее мужем, в присутствии которых Кейт не осмеливалась заговорить с Эмис о том, что волновало ее сейчас больше всего, — как вежливо и необидно дать понять мужчине, что она уже не любит его.

— Бедный сэр Джосс. Надеюсь, он не пострадал, — сказала Эмис, глядя на своего героя, когда тот покидал поле в сопровождении друзей и отца. Затем она улыбнулась и коснулась руки Кейт. — Увы, если моему сэру Джоссу и было суждено потерпеть поражение, то хорошо хотя бы, что от Рейфа Годсола. Они лучшие друзья.

— В самом деле? — спросила Кейт, ошеломленная тем, что Эмис известны такие подробности о Рейфе. — Откуда ты знаешь?

В зеленых глазах Эмис сверкнули веселые искорки.

— О сэре Джоссе? — насмешливо поинтересовалась она, хотя прекрасно знала, кого имела в виду Кейт. — Я поняла это, находясь при дворе. Меня интересовали сэр Джосс и все, что касалось его.

Эмма, находясь справа от Кейт, хихикнула и посмотрела на своих соседок. Теперь, разглядев Эмму получше, Кейт отметила, что новобрачная унаследовала от своей матери только рыжие волосы, которые удивительно гармонировали с ее желто-зеленым нарядом. Черты же ее лица с высокими скулами и слегка загнутым книзу носом были схожи, как и у Джосса, с лордом Хейдоном.

— О чем это ты, Эмис? — спросила Эмма язвительным тоном. — Похоже, ты все еще увлечена моим единокровным братом? Хотя хорошо знаешь, что он слишком осторожен, чтобы ответить на твои чувства.

Эмис засмеялась, ничуть не смущенная словами Эммы.

— Возможно, он осторожен, и не без причины, но это только подстегивает меня. Я завоюю его сердце, хочет он того или нет.

Джерард, сидевший рядом с Эммой, немного раздраженно засмеялся. Одетый, как и все побежденные рыцари, в тунику и обтягивающие штаны, он осуждающе посмотрел на свою жену.

— Не пытайся выступать в роли свахи между нашим Джоссом и леди Эмис, любовь моя, — остерег он ее. — У них ничего не выйдет, особенно до тех пор, пока леди Эмис видит в каждом мужчине горную вершину, на которую надо непременно забраться и покорить ее. — Его слова прозвучали с таким откровенным намеком на бесстыдство Эмис, что это явно выходило за рамки хороших манер.

Эмис покраснела, а Эмма опять захихикала. Прислонившись к мужу, она коснулась губами его уха.

— А ты доволен тем, что я хочу забраться только на одну гору? — произнесла она достаточно громко, чтобы леди рядом с ней могли услышать ее.

Джерард вздрогнул и тихо застонал.

— Конечно, — ответил он, хватая жену за талию.

К большому удивлению Кейт, Эмма взвизгнула от удовольствия, когда муж приподнял ее и усадил себе на колени. Новобрачная со смехом обняла мужа за шею и, прижавшись подбородком к его плечу, несколько раз поцеловала его в щеку. То, что Эмма, пользуясь своим положением замужней дамы, откровенно наслаждалась объятиями Джерарда на виду у всех, искренне изумляло Кейт. Леди Адела утверждала, что от брака женщина могла ожидать только боль при потере невинности и при родах — такова женская доля и расплата за грех, совершенный Евой в райском саду. Господь знает, что Кейт уже частично расплатилась за этот грех, будучи замужем за Ричардом и испытав боль при потере девственности. По крайней мере Ричард никогда не бил ее, поскольку был слабее из-за своей болезни. Леди Адела тоже страдала в своем браке. Сэр Гай де Фрейзни был вдвое старше ее и отличался грубостью, избивая свою жену по любому поводу. Кроме того, она не интересовала его как женщина, и он все свое внимание и время отдавал только оружию, лошадям и ястребам. Обмахиваясь рукой, чтобы охладить раскрасневшиеся щеки и скрыть свое возмущение от замечания Джерарда, Эмис глубоко вздохнула.

— Храни нас Господь от новобрачных, — сказала она скорее ласковым, чем раздраженным тоном и поднялась на ноги.

— Пойдем немного прогуляемся, Кейт. С меня достаточно этой парочки и их любовного воркования.

Кейт удивленно посмотрела на Эмис. Ведь любовь должна сопровождаться целомудренными словами без всяких прикосновений, и объяснения в любви происходят только между леди и ее возлюбленным, и лишь, наедине. Все остальное — либо распутство, либо выполнение супружеского долга. Кейт ошеломленно смотрела на Джерарда и Эмму. В их отношениях не было целомудренно и строгости, и, следовательно, их нельзя было назвать любовными. Должно быть, Эмис оговорилась.

— Что я могу поделать, если желаю мою жену? — пробормотал Джерард, поворачиваясь к Эмме и пытаясь поймать губами ее губы.

— Не оправдывайся перед ней, — сказала со смехом Эмма, уворачиваясь от поцелуя мужа. — Мы не виноваты в том, что находим радость в супружестве.

Поднявшись, Кейт заморгала, потрясенная услышанным. Неужели Эмма могла серьезно говорить о том, что ей доставляет удовольствие проникновение Джерарда к ее самому интимному местечку?

Эмис фыркнула.

— Могу сказать только, что если спустя несколько месяцев у вас не появится ребенок, то это не из-за недостатка ваших усилий. Пойдем, Кейт, — сказала она, беря подругу за руку.

Они покинули тень навеса и вышли на солнце, сохраняя некоторое время молчание. Кейт не удивило то, что прогулка как-то сама собой привела их к тому месту, где Джосс теперь уже стоял на коленях на земле, а его друзья помогали ему снять кольчугу.

Все это время Кейт не покидала мысль о том, что кто-то, оказывается, может находить удовольствие в супружеской постели. Она не могла поверить в искренность признания Эммы. В конце концов от этих мыслей у нее разболелась голова. День был слишком хорош, чтобы тратить время на такие болезненные размышления, особенно на виду у своего нового возлюбленного. Она посмотрела на Рейфа, который выглядел настоящим героем на боевом коне. В солнечном свете ярко выделялись эмблемы Годсолов на его щите и накидке, наброшенной поверх доспехов, а в том месте, где накидка расходилась, серебром сверкала кольчуга. Рейф тоже наблюдал за ней. Сердце Кейт едва не выскочило из груди, когда он улыбнулся ей. Щеки ее вспыхнули густым румянцем, и греховное искушение, о котором строго предупреждала леди Адела, охватило все ее существо. Она знала, что это нехорошо, что подобное чувство ведет к распутству, однако ничего не могла поделать с собой. Она жаждала снова ощутить объятия Рейфа и его губы на своих губах. Волнение не покидало ее. Если желание прикоснуться к нему было таким сильным сейчас, то что будет при их следующей встрече?