относительно Годсола? Какова доля его ответственности за то, что произошло? Он, несомненно, должен был заметить отсутствие предохранительного колпака.. Почему же он не заявил об упущении сэра Уэрина и продолжил поединок?

Отец широко улыбнулся, услышав упрек в адрес Годсола, и Кейт вновь охватило справедливое негодование Конечно, ее отец с радостью ютов поддержать любое обвинение в адрес Рейфа, даже в том, что вовсе не являлось его виной.

— Да, — сказал лорд Бэгот. — Если бы Годсол чувствовал, что ему угрожает опасность, он отказался бы от продолжения поединка. Но ведь он не сделал этого и получил награду, следовательно, он не считал копье без колпака угрозой его жизни. Это еще одно основание для того, чтобы снять обвинение с сэра Уэрина.

— Безусловно, — поддержал его сэр Рональд, самым раболепным образом кивнув. — И я очень сожалею, что сэр Уэрин не примет участия в завтрашней рукопашной схватке. Ваш управитель отважный воин, и без него сражение будет уже не тем.

— Благодарю, — ответил отец, и впервые в его голосе прозвучали нотки сожаления. — Я тоже так считаю.

Засвидетельствовав свою преданность, рыцарь слегка поклонился лорду, затем повернулся и зашагал через зал на свое место. Пока он шел, мужчины, сидевшие за столами в другом ряду, наблюдали за ним с мрачными лицами. выражавшими неодобрение. Неодобрительные взгляды столь внушительного числа мужчин обескуражили Кейт, подавив ее негодование.

Несомненно, чтобы предотвратить скандал в своем доме, лорд Хейдон в этот день разместил гостей за обедом, руководствуясь не их титулами и общественным положением, а принадлежностью к той или иной группировке. При этом Годсолы и их сторонники сидели по одну сторону зала, а Добни и те, кто присоединился к ним, — по другую. Однако это не помешало противникам проявлять за обедом свою неприязнь друг к другу. По спине Кейт пробежали мурашки. Накопившаяся враждебность обещала вылиться в жестокое столкновение во время завтрашней рукопашной схватки. Сидевший рядом с ней отец принялся доедать оставшееся блюдо, игнорируя направленные на него хмурые взгляды. Однако у Кейт аппетит пропал окончательно, и она незаметно посмотрела на центральный стол, где между женихом и епископом сидел победитель турнира. Словно почувствовав взгляд Кейт, Рейф повернул голову в ее сторону и, заметив, что она наблюдает за ним, улыбнулся. Этого было достаточно, чтобы ее охватило непреодолимое желание снова ощутить его губы на своих губах, несмотря на все запреты. В следующее мгновение его тихая улыбка погасла и в потемневших глазах и красивых чертах его лица отразилась страсть. Сердце Кейт болезненно заныло. Она вдруг осознала, что больше никогда не испытает того блаженства, которое охватывало ее, когда он прикасался к ней или целовал ее. Поступок ее отца навсегда лишил ее возможности даже приблизиться к нему. Теперь ясно: роды Годсолов и Добни никогда не смогут объединиться. Неожиданно кто-то коснулся ее плеча. Кейт вздрогнула и резко обернулась. Это был сэр Гилберт. Она вся похолодела и, не в силах вынести его присутствия за спиной, попыталась отодвинуться от него как можно дальше на скамье. На губах сэра Гилберта обозначилась чуть заметная улыбка, и, судя по выражению его лица, он понимал, что его прикосновения неприятны ей. однако ее реакция скорее забавляла его, чем огорчала. Заметив движение Кейт, отец посмотрел через плечо. Прищуренный взгляд лорда Бэгота ясно говорил, что он не простил своего соседа за то, что тот не поддержал ею сегодня, а также за несговорчивость в брачной сделке. Он удостоил его только кривой ухмылкой. Нисколько не смутившись столь холодным приемом, сэр Гилберт приветствовал Кейт с вежливым поклоном:

— Миледи…

— Сэр Гилберт, — ответила она сквозь стиснутые зубы, желая, чтобы он поскорее ушел.

— Обед был прекрасным, не так ли? — сказал он,

— Вполне. — Кейт прижалась к столу. Боже, помоги ей! Сэр Гилберт намеревался завести с ней разговор, не подозревая, что ее сердце разбито и жизнь разрушена. Она оглядела комнату, ища путь к отступлению.

Как и прежде, на помощь ей пришла леди Хейдон. Эмма и ее мать встали из-за центрального стола, затем леди Хейдон вышла на середину зала и подняла руки, требуя внимания гостей.

— Уважаемые дамы, новобрачная решила провести остаток дня в саду, где будут играть музыканты. Что вы на это скажете? Следует ли нам оставить мужчин с их разговорами о сражениях и игрой в кости, чтобы развлечься самим? — Упрек в адрес мужчин, прозвучавший в ее словах и тоне, не оставлял сомнений в том, что леди Хейдон весьма огорчена неприятным развитием событий на празднике.

Кейт быстро вскочила с места.

— Извините, сэр Гилберт, и вы, милорд.

Отец сердито взглянул на нее.

— Ты не попросила у меня разрешения, и я не давал его тебе, — сказал он.

Глаза сэра Гилберта весело блеснули.

— Какая жалость, миледи. Кажется, вам не удастся так легко ускользнуть от меня. — Он хотел коснуться ее руки, но Кейт быстро убрала ее за спину и попыталась отступить на шаг назад, однако обнаружила, что оказалась в ловушке между столом и скамьей.

— Она остается со мной, а не с вами, — сказал отец, пристально глядя на сэра Гилберта. На этот раз он не скрывал своей враждебности. — Вы сделали предложение и получили отказ, о чем я и предупреждал вас.

Сэр Гилберт пожал плечами в ответ на резкость соседа.

— Кажется, сегодня вы оба не в настроении.

Не в настроении! Да, Кейт хотелось плакать, ведь она узнала, что является дочерью лживого мошенника. Почти все женщины в зале оставили своих мужчин и присоединились к хозяйке. Эмис остановилась около столов, ожидая, когда Кейт подойдет к ней. Кейт умоляюще посмотрела на отца, но тот был непоколебим.

— Она останется здесь, — сказал лорд Бэгот, отмахиваясь от молодой вдовы.

Эмис с сожалением пожала плечами и, озабоченно взглянув на Кейт, направилась к другим женщинам, которые стайкой покидали зал. Кейт так хотелось присоединиться к ним, и она скорчила такую жалостливую мину, которая наверняка тронула бы даже строгую леди Аделу.

— Милорд, можно мне пойти вместе с ними? Я могу оставаться здесь, когда столько мужчин настрое» . против нас.

Эти слова сорвались с ее губ, прежде чем она yen — осмыслить их. Сердце Кейт ушло б пятки, и она потеряла всякую надежду улизнуть. Отец, несомненно, воспримет ее слова как осуждение его поступка.

Однако, вместо того чтобы дать волю гневу, отец опять только хмыкнул.

— На нас пялятся всего лишь Годсолы, но какое нам, Добни, до этого дело? — сказал он. Тон его был ровным, словно речь шла о капризах погоды, а не о ненависти целой семьи к его роду.

Скрытая улыбка сэра Гилберта, стоящего позади Кейт, стала более откровенной.

— Я бы сказал, что не только Годсолы не одобряют поведение вашего управителя, милорд. — В глубине его глаз таилась свойственная этому хитрецу проницательность. — Теперь даже среди ваших верных сторонников существует мнение, что вам следует уволить сэра Уэрина. Эти люди полагают, что тот, кто способен на такие трюки, порочит ваше доброе имя. Я думаю, что они могут также пересмотреть свое отношение к вам, если вы откажетесь избавиться от такой отвратительной личности.

— Что? — воскликнула Кейт, уязвленная несправедливыми нападками на Уэрина, да к тому же еще они исходили от сэра Гилберта. Вместе с тем в ней нарастало чувство стыда за свою трусость. Она должна рассказать всем правду и спасти Уэрина, даже если это разрушит ее собственную жизнь.

Кейт ожидала, что отец бурно возмутится, однако всякая враждебность по отношению к сэру Гилберту почему-то исчезла с его лица. Он немного отклонился назад на своей скамье и медленно почесал заросший подбородок. Сэр Гилберт и отец Кейт долго молча смотрели друг на друга. В это время перед ними остановился слуга, чтобы вновь наполнить чашу лорда Бэгота. Когда он удалился, заслужив благодарность господина в виде легкого кивка головы, отец снова обратился к сэру Гилберту.

— Кто именно так говорит? — медленно произнес он. Брови сэра Гилберта взметнулись вверх.

— Например, сэр Уильям Рэмсвуд высказывал такое мнение.

Глаза лорда Бэгота сузились до размера небольших щелочек. Он подался вперед, чтобы Кейт не мешала ему осмотреть зал. Его взгляд устремился туда, где сидел вероятный претендент на ее руку. Она посмотрела в том же направлении. Сэр Уильям, в свою очередь, наблюдал за ними, и его округлое лицо сморщилось и покраснело, когда он встретился с взглядом лорда Бэгота. В следующий момент он повернулся на скамье спиной к своей возможной невесте и ее отцу как бы для того, чтобы поговорить с сидящим рядом господином. И Кейт поняла, что означала такая реакция, — брачного контракта с сэром Уильямом не будет:

— Проклятие, — пробормотал отец, занимая прежнее положение. — Кажется, мне придется снова начать поиски женихов после окончания этих празднеств.

От стыда сердце Кейт готово было выскочить из груди. Неужели теперь ни один мужчина, наблюдавший за этим поединком, не возьмет ее в жены? А если кто-то все-таки женится на ней, , то это будет Божьим чудом. Но, по-видимому, такого чуда не следует ждать, так как Господь решил наказать ее отца за его поступок. Хотя все вроде бы осуждают Уэрина. Впрочем, Кейт не могла сдержать предательского мстительного чувства по отношению к Уэрину за то, что тот дерзко обошелся с ней.

На лице отца, наблюдавшего за ней, отразилось удивление, затем он помрачнел.

— Как ты смеешь смотреть на меня так? — сурово спросил он.

Сэр Гилберт не удержался от смеха.

— Боже, да ведь она ужасно дерзкая женщина. — Протянув руку, он поймал