встречающего.

— Я бы хотел предстать перед императором в своей собственной одежде.

Встречающий невозмутимо кивнул:

— Хорошо. Но пока вам следует переодеться, — и заметив, что Ив еще колеблется, пояснил: — Нам казалось, что эта предосторожность должна вас вполне устроить. Во всяком случае, если мы правильно поняли пожелания относительно скрытности вашей миссии.

Что ж, это был разумный подход. Ив молча взял пакет и скрылся в салоне курьера.

Когда спустя десять минут он снова спустился по лесенке на пол ангара, на нем была точно такая же флотская рабочая роба, как и на встречающем. Пакет с рясой и туфлями он нес под мышкой.

Через полчаса Ив уже сидел в кают-компании небольшого атмосферного шаттла, а его провожатый скрылся за дверью пилотской кабины. Ив испытывал некоторое разочарование. Ему хотелось чуть ближе познакомиться с конструкцией столь большого орбитального объекта, но за время короткой экскурсии по ангарному уровню практически ничего не удалось увидеть.

Они вышли из ангара, в котором припарковался курьер, поднялись на галерею, сели в кар и проехали по плавно изгибающейся галерее где-то около пяти километров. За это время им встретились, дай бог, десяток человек и полдюжины каров. Остановившись, они снова спустились к ангару, как две капли похожему на тот, в котором остался курьер. Вот только в нем находился атмосферный шаттл с крыльями изменяемой стреловидности и двигателями на кристаллическом водороде. Сопровождающий собственноручно разблокировал люк и гостеприимным жестом указал на него Иву. Дождавшись, пока Ив занял выбранное кресло, сопровождающий задраил люк, включил блокировку и скрылся в пилотской кабине, оставив Ива гадать, а был ли кто еще в пилотском кресле или весь экипаж шаттла составляли только они двое.

Впрочем, это было неважно. Несмотря на то что за последние полстолетия Ив привык к тому, что, как правило, именно он определяет, что и как происходит в его жизни, сейчас от него ничего не зависело. И, как ни странно, это отнюдь не вызывало у него никакого раздражения. Так, некоторое излишнее возбуждение. Причем скорее от новизны ситуации, чем еще по какой-то причине. В этот момент из-за шторки, закрывавшей иллюминатор, брызнуло ярким светом. Ив, не успев даже подивиться подобному архаичному решению, явно создававшему конструкторам-прочнистам этого шаттла массу дополнительных трудностей при проектировании данного корабля, поднял шторку вверх. Они уже летели. И на этот раз момент отрыва оказался абсолютно незаметным. Ив откинул спинку кресла, устраиваясь поудобнее. Вход в атмосферу всегда сопровождался такими эффектами, что фешенебельные лайнеры компании «Луксури» класса «поверхность-поверхность», один билет на которые равнялся стоимости среднего класса внутрисистемной яхты, поставили специальные широкоформатные экраны для трансляции всего происходящего снаружи. А тут между зрителем и зрелищем вообще не имелось никаких преград. Так что какие бы трудности ни пришлось преодолеть прочнистам, сейчас он собирался в полной мере насладиться результатами их усилий…

— Прошу простить, ваше преподобие, вас ждут. Ив выплыл из воспоминаний и быстро поднялся на ноги. Перед ним стоял придворный, личность которого гораздо больше соответствовала надетому мундиру, чем у того верзилы, который встретил его первым.

— Следуйте за мной.

Вопреки ожиданию Ива, который знал, что рабочий кабинет императора располагался на втором этаже этого крыла дворца, они прошли мимо лестницы, затем пересекли огромный холл, в котором вполне можно было проводить строевой смотр десантной дивизии, и вышли на открытую колоннаду. Придворный, который следовал впереди, не проронив ни слова и ни разу не оглянувшись, свернул направо и двинулся по колоннаде, плавно изгибающейся влево и обрывающейся у небольшого пруда с множеством фонтанов. На берегу пруда Иву открылась беседка, огороженная невысокими мраморными перильцами. Внутри был установлен легкий столик с двумя креслами, сервированный для кофе. В одном из кресел расположился довольно молодой мужчина (с точки зрения Ива, практически все ныне живущие были в той или иной мере молодыми), одетый в серый, тончайшей шерсти костюм свободного покроя. Судя по почти неуловимому жемчужному оттенку и той мягкости, с которой ткань перетекала из ровной поверхности в складку или изгиб, это был настоящий хаванчарский кашемир с Лукового Камня. Погонный метр ткани стоил столько, что этих денег хватило бы на покупку стандартного армейского вискозинола, да еще бы осталось и на пошив обмундирования для двух батальонов. Впрочем, было бы странно, если бы русский император не мог себе позволить пользоваться продукцией одной из планет, имеющих подданство империи.

Мужчина поднялся с кресла и сделал пару шагов навстречу гостю:

— Очень рад приветствовать вас в своем доме. — Он повернулся к столику и указал на него жестом радушного хозяина: — Прошу. До меня дошли слухи, что вы поклонник настоящей йеменской робусты. К сожалению, вы прибыли так внезапно, что мне не удалось достать зерен урожая семьдесят седьмого года, но, слава богу, у меня завалялось несколько зерен шестьдесят шестого. Надеюсь, замена будет достаточно адекватна.

Ив понимающе наклонил голову. Что ж, этого следовало ожидать. Император показал себя человеком, умеющим вложить максимум информации в минимум слов. Поклонником йеменской робусты был мистер Корн, а кофе урожая семьдесят седьмого, считающегося самым удачным урожаем десятилетия, он пил у доктора Грига, который принадлежал к тем немногим, кто был посвящен в его различные ипостаси, хотя о Черном Ярле он не был осведомлен. Урожай же шестьдесят шестого пока гордо нес титул лучшего урожая века. У самого Ива или, скорее. Корна осталось едва ли полкилограмма зерен этого урожая.

За следующие полчаса они успели обсудить различные сорта кофе, влияние текущей и падающей воды на человеческую психику, виды лилий, архитектурные традиции султаната Регул и еще пару тем, о которых приличествует разговаривать за чашкой божественного напитка. Наконец его величество наклонился немного вперед и поставил опустевшую чашку на столик. Когда он вновь откинулся на спинку кресла, легкая улыбка, в течение всего разговора не покидавшая его лицо, исчезла, а взгляд будто приобрел цепкие коготки, буквально впившиеся в сидящего напротив собеседника. Ив ощутил их кожей лица и едва не вскрикнул. Преображение было столь молниеносным и совершенным, что его даже слегка пробил пот. За последние полстолетия Ив, чаще всего в ипостаси мистера Корна, имел столько встреч с людьми, обладающими значительной властью, что пришел к выводу: эти встречи уже не способны его ничем удивить. Но он впервые встречался с человеком, который был венцом целой череды поколений, представители которых не только царствовали, как, скажем, монархи Британии, но и ПРАВИЛИ огромной державой.

В свое время, когда жизнь подняла его на такой уровень, что принимаемые решения начали затрагивать уже не только его собственные структуры, а сообщества людей, в энциклопедических словарях именуемые государствами, он прослушал курс политической истории в университете Пау-Лердье на Таире. Так вот, оказалось, что, когда русские восстановили монархию и на престоле воцарилась нынешняя династия, их экономика находилась в чрезвычайно расстроенном состоянии. Тогда человечество еще не покинуло пределы Земли и даже не обладало необходимыми для этого технологиями. Но созданное русскими государство уже занимало самую большую часть земной суши. И это при том, что по численности населения они с трудом вползли в первую пятерку. Но кто мог подумать, что настолько ошеломляющим окажется контраст с людьми, поднявшимися на высшую ступеньку власти всего лишь на протяжении одной жизни?

— Итак, ваше преподобие, я ознакомился с вашими предложениями. И должен признаться, что не вижу возможности принять их. — Он замолчал.

Ив, в свою очередь, решил не торопиться с подразумеваемым развитием ситуации вопросом. Поэтому в беседке повисла напряженная тишина. Однако на этот раз Иву противостоял человек не менее, а скорее намного более опытный в политических интригах, чем он сам. Взгляд императора слегка смягчился, но весь его вид как бы говорил: «Все уже сказано, а теперь ты можешь либо задавать вопрос, который вертится у тебя на языке, либо катиться ко всем чертям». И Ив, едва не скрипнув зубами, первым прервал паузу:

— Не могли бы вы мне разъяснить причины столь резкого расхождения вашей позиции с позицией вашего брата?

Император едва заметно наклонил голову:

— Мой брат прежде всего адмирал. И изящество предложенного вами стратегического плана его