Мы застопорили ход и стали ждать того, кто двигался нам навстречу.

Через полчаса ожидания мы наблюдаем, как две подводные лодки идут в позиционном положении уступом относительно друг друга навстречу конвою. Над водой торчали только рубки, понятно, почему изменился режим работы двигателей — лодки просто перешли на электродвигатели и были готовы в любой момент нырнуть под воду. «Фрицы все же побоялись вывести свой линкор на перехват, решили, что на это хватит авиации и подводных лодок. Да, дела хреновые. Впереди две подлодки, третья позади них притаилась на пути конвоя, позади по следу каравана еще две идут, никак их с хвоста не скинут», — проскакивали мысли в моей голове.

— Значит, так. Этих надо остановить, пока они не погрузились окончательно под воду, скоро подойдет караван.

— Торпедная атака. Бурый, топить будем обе. Впереди идущую пропускаем мимо себя и поджидаем вторую, ее из «ПАКЕТА», когда она подойдет на расстояние удара, а по той, что ушла вперед, ударишь пятьдесят третьей.

После того как на глазах у остальных подлодок головная взорвалась, разломившись пополам, и стремительно скрылась под водой, не оставив никого в живых, остальные быстро погрузились под воду. Вот так, когда в каких-то пятистах метрах от тебя взрывается и не оставляет ничего, кроме кучи плавающего мусора, подлодка с пятидесятью членами экипажа, это производит жуткое впечатление и смелости остальным не прибавляет.

— Погружаемся на семьдесят метров. Включить активный поиск. Сейчас посмотрим, что они предпримут после такого представления. На сонаре, где противник?

— Четыре градуса по правому борту, удаление от семи до пятнадцати кабельтовых, глубина от пятидесяти до шестидесяти пяти метров. Одна застопорила ход, вторая поворачивает налево.

— Которая из двух самая ближняя к нам?

— Та, что застопорила ход.

— Курс на подводную лодку, оба вперед тридцать. Посмотрим, как они отреагируют на то, что мы знаем, где они затаились.

Мы на тихом ходу приближались к противнику, который находился над нами с превышением пятнадцать метров. Гидролокатор работал на активный поиск. На подлодках противника его работу было хорошо слышно. Я думаю, что фрицам не слишком уютно в своей бочке, когда слышимый звук работающего гидролокатора приближается к лодке, становится чаще и громче.

— Командир, к нам со стороны конвоя движется корабль.

— Увидели взрыв и решили посмотреть, что это было.

— Товарищ командир, лодка противника пришла в движение. Начала разворот налево.

— Нервы у немца не выдержали, не поймет, с чем и с кем столкнулся, а после того, как увидел гибель дружка своего, наверняка смелости поубавилось.

— Товарищ командир, они открывают крышки торпедных аппаратов, — доложил акустик.

— Они что там, с перепугу совсем с дуба рухнули. Как они собираются по нам стрелять на такой глубине. Их торпеды не предназначены для стрельбы на такой глубине. Кроме того, мы еще и ниже их.

— Петрович, успокойся ты, это они берут нас на испуг, а вдруг мы обделаемся и отвернем с курса.

— Лодка пошла на всплытие, — доложил оператор.

— Решили нас завлечь ближе к поверхности, думают, мы за ними начнем всплывать. Вздумали попугать. Хорошо, мы тоже их попугаем. Сережа, давай отправляй ее туда же, куда и первую.

— Товарищ командир, лодка прекратила всплытие. Снова погружается и уходит в западном направлении.

Прогремел не слишком мощный взрыв шестидесятикилограммовой взрывчатки, но этого хватило для разрушения прочного корпуса в одном из отсеков лодки, после чего она легла на грунт. Теперь выжившие на ней завидовали погибшим в первой, та погибла сразу со всем экипажем.

— Где другая подлодка?

— Уходит на северо-восток.

— Как это на северо-восток, что это она там забыла? Хочет караван обойти с севера и ударить оттуда? — Расстояние до лодки?

— Двадцать кабельтовых.

— До каравана?

— Пятьдесят кабельтовых.

— А где наш корабль, который спешил сюда?

— До корабля тридцать восемь кабельтовых.

— Идем за лодкой, попробуем подставить ее под корабль.

Мы некоторое время шли позади лодки, постепенно нагоняя ее. Она начала отворачивать в сторону от конвоя, как только там поняли, что мы идем за ними, а надводный корабль приближается с носа.

— Стопорим ход. Остановить турбины, тишина в отсеках, перейти на пассивную работу ГАКа, не хватало еще, чтобы наши за нами гонялись.

Корабль прошел на расстоянии шести кабельтовых по правому борту в направлении того места, где прогремел взрыв. Походив над первым предполагаемым местом взрыва зигзагами несколько минут, он направился обратно к конвою. Обнаружил он там что-то или нет, неизвестно.

— Акустики, местоположение подлодки противника.

— Семьдесят пять градусов по правому борту, удаляется в западном направлении.

Эта была не опасна, мы ее контролировали и в любой момент могли вмешаться. Позади конвой преследовали еще две лодки, но корабли охранения пока не давали им возможности приблизиться на расстояние пуска торпед. Когда караван проходил мыс Канин Нос, в охрану конвоя влились еще несколько катеров типа МО и минный заградитель «Мурман». Вскоре начался очередной налет немецкой авиации. Мы немного отстали от каравана и опустились ниже, насколько позволяла нам тут глубина. Я опасался шальных бомб, которые падали непредсказуемо. Падали и самолеты, как немецкие, так и наши. Раздался особенно громкий взрыв, что-то мощное взорвалось на поверхности. Похоже, у торпедоносца при падении сдетонировали обе торпеды. Налет продолжался от силы пятнадцать минут, а казалось, очень долго, по крайней мере минут сорок. Мы всплыли под перископ, посмотреть, все ли в порядке с кораблями. То, что я увидел, мне не понравилось. «Литке» стоял без хода, видимо, в него попала бомба или торпеда, над ним поднимался дым от пожара. Какие повреждения он получил, отсюда видно не было, и крена не наблюдалось. Еще один корабль, это был траулер, также горел и оседал кормой в воду. На «Шеере» пожаров не было, значит, в него не попали. Оставалось пройти до конечной цели этой операции двести шестьдесят миль, но это будут самые трудные мили, этот путь будет отмечен как жизнями летчиков и моряков, так, возможно, и потопленными кораблями. Минут через пятьдесят караван двинулся дальше. «Шеера» взял на буксир «Дежнёв», а «Мурман» начал буксировку «Литке». Полузатопленный траулер взял на буксир его собрат и начал буксировать его к мели, чтобы посадить корабль на нее, пока он не утонул.

Мы рассчитывали пройти только до горла Белого моря и дальше не соваться. До конца суток на конвой было совершено еще три налета, но больше потерь в кораблях от налетов не было. В двадцать три десять операторы ГАКа обнаружили на пути следования каравана подводную цель.

— Товарищ командир, подводная лодка противника на пути конвоя.

— Вы уверены, что это лодка противника?

— Да, у нас записаны параметры их шумов, на девяносто восемь процентов это немцы.

Стрелять нам опасно, мы позади конвоя, а впереди слишком много кораблей, и мы можем в кого-то попасть. И увеличить ход не можем, глубины маленькие, один неверный маневр, и мы врежемся в дно. Хорошую позицию выбрали, сволочи.

— Прибавить еще на тридцать оборотов. На рулях быть особенно внимательным. Идем на сближение, включить ГАК на активный поиск, может, успеем помешать им выйти в атаку. Услышат работу гидролокатора, начнут нервничать и поспешат с пуском торпед.

Мы поторапливались в пределах разумного, обгоняя конвой. Под нами в каких-то тридцати метрах было морское дно, и одно неверное движение — и мы в него врезаемся.

— Сережа, как только будешь уверен, что никого не заденешь, стреляй. А то, черт его знает, вдруг