которые сидели за столиком под навесом и даже не оборачивались. – Я все-таки не до конца понимаю восточных людей.

– Да все нормально. Подъедем сами, остановимся, подберем их.

Издалека послышалась пронзительная сирена.

– Эскорт вот-вот будет подан, – прокомментировал Милош.

В этот момент брат и сестра заметили, как Мириам вскочила с пластмассового кресла и, держа за руки Алекса, побежала к ним.

– Дверь им открой! – отреагировал Милош.

Мириам и ее сын перепрыгнули бордюры, разложенные по периметру платной парковки, и побежали прямо к «Лендроверу».

– Они хотят вас арестовать! – задыхаясь, крикнула Мириам.

– Мы слышали его разговор с начальством, – добавил Алекс.

– Черт! Вперед!

Милош врубил заднюю, резко бросил сцепление. На ходу Мириам и Алекс забрались в машину. Задний бампер «Лендровера» разбил пластмассовый бело-красный шлагбаум. Уже на дороге серб переключился, и с пробуксовкой всех четырех колес потрепанный внедорожник помчался в глубь города.

– Стоять! – Сержант Абдула Куреши выхватил из кобуры пистолет и начал палить в машину беглецов.

Затем сообразил, что может выстрелом зацепить ни в чем не повинного гражданина, с сожалением засунул свой черно-вороной «ствол» обратно в белоснежную кобуру, красовавшуюся на таком же белом поясе.

Из-за ближайшего поворота показались две полицейские «БМВ». Сирена завизжала еще пронзительней, оглушая жителей города. Нервно вспыхивали проблесковые маячки.

Прапорщик Василий Иванов, глядя в бинокль, осторожно выглянул из-за утеса. Впереди дороги не было – обвал перекрыл ущелье. Подниматься по сошедшей лавине камней было практически невозможно.

«Ну-ну, дороги-то нет», – отметил про себя прапорщик.

Он уже собрался сообщить об этом по рации и возвращаться в грот, как его внимание привлекло какое-то еле уловимое движение над головой, словно стеклышко блеснуло на солнце. Василий плотнее прижался к утесу, обвел биноклем противоположный склон, и в самом верху, над перевалом успел заметить, как промелькнуло несколько вооруженных человек. Они быстро залегли в тень, выставив черные стволы автоматов и штурмовых винтовок в сторону ущелья.

Прапорщик под прикрытием скал, так, чтобы его невозможно было заметить со склона, очень медленно пополз назад.

Митягин сразу же увидел, как изменилось поведение Василия, и понял, что впереди опасность.

– Ребята, подъем, – тихо скомандовал старлей. – Становится жарко, надо отходить.

Старшина Билялетдинов открыл глаза и шепотом спросил:

– А где Вася?

– Сейчас придет, и мы отходим.

Митягин мысленно подгонял прапорщика Иванова, потому что понимал: если у них будет перекрыт путь к отступлению, то придется вести бой с превосходящим противником на неудобной позиции. С другой стороны, прапорщик делал все правильно, старался не обнаруживать себя.

– Ладно, вы давайте аккуратно назад к селению, навстречу Батяне, а я подожду Васю, – приказал подчиненным старлей.

Первым из грота вышел прапорщик Краснощеков и тут же бросился в расщелину.

– Внимание, на противоположной стороне!.. – только и успел проговорить он.

Прямо перед ними, чуть правее, из-за каменистого гребня одновременно показалось несколько вооруженных талибов. Один из них, похожий на медведя в натовском камуфляже, обмотанный крест- накрест патронными лентами, нес перед собой тяжелый длинноствольный пулемет. Этот медведь давно приметил себе ровное местечко, где удобно прилечь, – согнулся, поставил свою адскую машину на ножки и опустился на землю.

Боевики умело рассредоточивались и выбирали себе выгодные позиции для стрельбы.

– Всем замереть. Стрелять только по моей команде, – приказал Митягин. – Отключить рации. Они нас пока еще не видят и не слышат. Билялетдинов, пулеметчик твой. Затем огонь по ближайшим автоматчикам.

– Есть, – быстро отреагировал десантник.

Старшина тихо расчехлил свою винтовку. У него была надежная и удобная «эсвэдэшка», немного модифицированная в 90-х годах, со складным прикладом для компактности, а так – старая, проверенная боями в том же Афганистане, снайперская винтовка Драгунова. Несмотря на то что винтовка может стрелять обыкновенными винтовочными патронами, старшина специально запасся «дефицитными» снайперскими – с металлическим сердечником. Они повышали точность попадания и кучность. Вообще, с этой винтовкой можно достичь скорострельности прицельной стрельбы тридцать выстрелов в минуту или, фактически, выстрел в две секунды. Старшина Тимур Билялетдинов в совершенстве владел этим страшным искусством, иначе бы Батяня не выбрал его.

В это время один из талибов достал бинокль и, прячась за огромный валун, внимательно начал осматривать склон ущелья, где затаились русские десантники. Ничего не обнаружив, он перевел взгляд вниз, именно туда, где вот-вот должен был проползать прапорщик Иванов.

У Митягина бешено запульсировала жилка на виске.

Прапорщик Иванов давно уяснил себе, что обстановка в опасной ситуации может меняться ежесекундно. За годы службы и боевой практики он научился интуитивно предчувствовать, что может произойти через мгновение. Василий первым заметил боевиков на склоне и, насколько смог, вжался в камень на дне ущелья.

Теперь только оставалось ждать и уповать на небо, чтобы боевики ничего не заметили и поскорее убрались восвояси.

– Карим! – Брат Махмуда Рашид отнял натовский трофейный бинокль от глаз и позвал худощавого талиба. – Иди к моему брату, скажи, что у нас никого. Мы заняли позиции и ждем. Что делать дальше?

Боевики – впрочем, как в данной ситуации и русские десантники – предпочитали воевать без радио. Обнаруживать себя в эфире крайне опасно.

Карим поднялся к каменистому гребню и скрылся за ним.

Митягин провожал его мушкой своего «калашникова».

Примерно через десять минут Карим благополучно нашел группу Махмуда. Они все так же лежали в засаде над обвалом.

– Говоришь, никого? – сказал Махмуд. – Ладно, проверим. Иди назад, скажи брату, чтобы были наготове. Особенно пулеметчик. Будем на него гнать «собак», если они там есть. Только смотрите, своих не подстрелите.

– Понятно.

Карим отправился в обратный путь. А Махмуд, выждав пять минут, позвал:

– Рахмет, Радул, Исмаил, Джафар, Ибрагим и ты, Рустам, спускайтесь по обвалу в ущелье, идите навстречу Рашиду. И внимательно – не пропустите ни одну щель.

Прапорщик Иванов заметил, как группа из шести боевиков начала медленно спускаться в ущелье. Талибы старались держать равновесие, чтобы не поехать вниз по камням, но получалось у них как-то неуклюже. В общем, из них выходила отличная мишень. Прапорщик Иванов прикинул, что гранатой из подствольника, а потом еще и очередью можно положить сразу всех. Однако вместе с тем он отчетливо