— Нельзя, — покачала головой одна из женщин. Остальные согласно закивали.
— Некогда, — проворчал Урук. — Вы, шестеро, двигайтесь дальше. Джаред, гаси факелы.
— А ты что?
— Я тоже иду.
Урук взвалил на плечо раненого и зашагал к выходу. Пес понесся вперед.
— Не донесешь! — крикнул Джаред.
Первыми Урука обогнали женщины и их лупоглазый лидер. Вот его настиг Джаред.
— Догоняют.
— Иди вперед, гаси факелы. Это их задержит.
— А ты в темноте?
— Пес со мной. Он выведет.
Джаред сбил очередной факел и бросился к следующему. Урук тоже направился к очередному факелу, но тот внезапно погас, и стало темно.
— Пес, — шепнул Урук. — Ты где?
Пес гавкнул. Урук шагнул к нему.
— Веди, поводырь.
Джаред спустился в поле. Его седина покрылась бурой пылью, повязка на руке размоталась. Глядя на него, Ада вспомнила истории про сказочных горных джиннов, которые уводят в пещеры заблудившихся непослушных детей.
— Совсем близко дерутся, — заметил Джаред.
Ада кивнула. Бой барабанов доносился словно из-за ближайшего холма. Слышался даже звон оружия. Но ее больше всего волновал другой вопрос.
— Где Урук?
— Несет раненого. Я шел перед ним, гасил факелы. Что будем делать?
— Я послала людей обыскать склад, может быть, там есть оружие.
— А эти чем занимаются?
Невдалеке женщины забрасывали грязью какую-то яму.
— Хоронят своих.
Тут к ним быстрым шагом подошел Ячменное Зерно в сопровождении парня, чуть постарше Ады.
— Мы должны немедленно атаковать, — решительно заявил Ячменное Зерно. — Иначе будет поздно.
— Это кто? — спросил Джаред, оглядывая пузо, плешь и шрам Ячменного Зерна.
— Из Кан-Пурама. Последние пленные, — поморщилась Ада. Как только они вышли на воздух. Ячменное Зерно стал указывать ей, что делать, и требовать срочно напасть на армию нифилимов.
— Гм, — Джаред еще раз покосился на лысину Ячменного Зерна и нахмурился. — Только ведь он прав.
— Без Урука?
— Поздно будет, момент прозеваем. А Урук выйдет, не беспокойся.
Ада посмотрела на пещеру и потупилась.
Подошла Зилла.
— Пора в бой, командир?
— Сильный народ — женщины, — улыбнулся ей Джаред и положил руку Аде на плечо.
Зилла улыбнулась в ответ.
— Пес!
Пес гавкнул, Урук двинулся за ним. Спину ломило, ноги болели. Раненый становился тяжелее с каждым шагом. Остановиться бы, перевести дух… Он так бы и сделал, если бы не преследователи. Один в затылок дышит. Уже догнал бы, если бы не факел, оставленный Джаредом в самом конце тоннеля. Сначала Урук недовольно поморщился: «Боится, что я не найду выход». Но этот огонек неожиданно прибавил ему сил.
Урук оглянулся. Первый нифилим уже совсем близко, второй приближается, виден его факел. Конечно, он справится с одним стражником, но за это время подоспеет второй. Справится и со вторым, но тогда уж против него выстроится целый гарнизон. Придется обернуться и нанести удар, не опуская ноши.
Урук так и сделал, но не достал. Страж отступил. Он не торопился. Знал свое дело. Ему не нужна дешевая слава. Главное — задержать беглеца.
Приближался и второй воин. Что ж, драки не избежать.
— Пес, — позвал он негромко и собрался опустить раненого, но тут появилось новое действующее лицо.
Сбоку выскочила освобожденная Уруком дикарка. Она с ходу погрузила зубы в щеку переднего воина и вонзила когти в его шею. Одна нога обвила бедра противника, другая подцепила лодыжку. С диким воплем страж рухнул, подмятый дикаркой, продолжающей терзать его лицо.
Урук не стал дожидаться развития событий. Он понесся прочь.
У выхода Урук понял, почему Джаред оставил здесь факел. Без света пробраться мимо трупов, не споткнувшись, было бы весьма сложно.
— Аду чуешь? — спросил он пса.
Пес тут же устремился дальше. Значит, среди трупов ее точно нет. Урук сбил последний факел и поспешил за псом. На ходу Урук думал о дикарке. Она спасла его. Случайно или в благодарность за услугу? Кто знает… Но если это так, то и ее можно включить в список друзей, от которых ему так и не удается избавиться.
Размышляя таким образом, Урук обогнул очередной угол — и впереди забрезжил тусклый полукруг серого дождливого неба.
Прекраснейшее зрелище!
Книга пятая
Собачья жизнь
Глава 1
Охота
Урук сбил засов и толкнул дверь. Здесь пусто, как и везде в Дагоноре.
В лицо ему пахнуло страшной вонью. Грязные тела, болезнь, распад… Запах рабства, жилище невольников.
