2007 года компания обеспечила фактический сальдированный отпуск электроэнергии из сетей ЕНЭС в объеме более 464 млрд кВт, что на 7 % выше, чем годом ранее. Чистая прибыль ФСК по РСБУ в 2007 году составила 2,3 млрд руб., выручка – 61,4 млрд руб. 77,66 % принадлежат государству, 22,34 % – у миноритарных акционеров.

– Складывается впечатление, что у частных энергокомпаний в связи с кризисом проблем гораздо больше, чем у государственных. ФСК, например, ни разу о своих проблемах не заявляла. Их нет?

– Мы, как и все, столкнулись с падением спроса. Хотя, конечно, «затоваривания складов» у нас нет – электроэнергия потребляется мгновенно. Но в последние недели октября 2008 года зафиксировано снижение потребления на 8 %. Сниженный уровень потребления так и держится, плюс-минус 2 %. Если раньше нас терроризировали с подключениями (новых потребителей. – Ред.), теперь ровно наоборот.

– Много ли удалось сделать с момента, когда энергокомпании начали наращивать инвестиции?

– За два года мы по-крупному решили проблемы ряда регионов высоких рисков. Причем преимущественно за счет сетевых решений, масштабных вводов и реконструкций линий и подстанций. Смогли привлечь средства в сети, мобилизовать подрядные силы, что в условиях практически спящего энергостроительного комплекса было непросто. По Москве ФСК свою часть работы выполнила уже на 70 %. Практически завершили обновление кольца линий электропередачи 500 кВ, которое обеспечивает переброску электроэнергии в столицу. В Питере, я считаю, мы сделали 60 % работы. И сейчас по этим двум территориям будем доделывать то, что было ранее зафиксировано в соглашениях с Москвой и Санкт- Петербургом. Еще одной задачей для нас был регион Западной Сибири, там сделали на 50 % примерно от задуманного. Но теперь нужно смотреть, что будет происходить с ростом нефтяной нагрузки. Сегодня нефтяные компании тоже не в самом лучшем состоянии находятся.

– Вторая проблема, с которой столкнулись энергокомпании, – это дефицит финансирования, в том числе и для инвестиционных программ. Насколько уверенно чувствует себя ФСК в плане обеспеченности финансированием текущей и инвестиционной деятельности?

– У нас примерно половина средств, которые мы должны направить на инвестпрограмму, находится в активах, переданных от РАО «ЕЭС России». Какие-то из них теперь неликвидны, по каким-то непонятно, как и когда можно будет реализовать. Например, акции ОГК-1, которые в нашем оценочном портфеле составляют 40 млрд руб. Это сопоставимо с бюджетными средствами, которые должны поступить в ФСК в этом году. У ФСК есть также остатки от ТГК, которые мы должны были предъявить новым собственникам по оферте. Но теперь все стараются по понятным причинам избежать оферт. Кроме того, с ФСК не до конца рассчитались новые собственники, которым РАО «ЕЭС» продавало генерирующие компании в рассрочку.

По всем этим проблемам нет однозначных решений. Юридически мы имеем право вернуть акции себе, но нам акции не нужны, нам нужны деньги на инвестиции. Поэтому мы ведем переговоры с владельцами генерирующих компаний, чтобы точно спрогнозировать поступление денежных средств в ФСК. Ведь все наши стройки – это два-три года, и, начиная сегодня строительство, скажем, подстанции, нужно четко представлять, за счет каких средств оно будет вестись не только в текущем году, но и в следующем и через год.

Кстати, и бюджетные деньги, которые предполагалось внести в уставный капитал ФСК в этом году, они ведь тоже сокращены на 15 %. У нас нет ясности даже по получению бюджетных денег на такие важные проекты, как Олимпиада в Сочи и форум АТЭС во Владивостоке. Обязательства по этому строительству у нас есть, а денег нет. Но все знают, что там не строить нельзя. Так и строим пока за свой счет.

– Мы поняли, что надо пересматривать какие-то вещи. Мы были нацелены последние четыре года на форсированную реализацию инвестпрограммы, которая ежегодно удваивалась, на постоянное строительство, на постоянную работу с подрядчиками и поставщиками оборудования, с потребителями. Но сейчас из-за изменившихся внешних условий нам нужно приостановить деятельность, связанную с новым строительством, и переосмыслить ее. Мы принципиально не будем останавливать проекты, которые перешли критическую грань готовности на 70 %. Такие стройки останавливать бессмысленно, нужно их завершить, потому что долгострой – это всегда удорожание. Но к новому строительству сейчас будем подходить более взвешенно. Кроме нескольких реперных точек, по которым есть совершенно четкое понимание, что строить необходимо.

– Означает ли текущая ситуация, что инвестпрограмма ФСК будет пересмотрена в сторону уменьшения?

– Да.

– По объемам финансирования или по объемам вводов новых мощностей?

– И то и другое. Мы подготовили уже несколько вариантов корректировки программы. Сценария три – чрезвычайно плохой, плохой и нормальный.

– Вы сами на какой ориентируетесь?

– Я ориентируюсь на плохой. Не на очень плохой, а на плохой. Мы ориентируемся на падение ВВП около 5 %. Минус пять – это несколько фундаментальных показателей, которые для инвестиционных планов компании играют очень важную роль. Например, это инфляция. Если мы еще в декабре использовали одни коэффициенты инфляции, то они поменялись уже в январе. А для нас это очень существенно. Какой мы должны закладывать рост цены на строительство, учитывая, что для ФСК строительство не одномоментное, а два-три года? Второе – это курс доллара, поскольку у нас много импортного оборудования. Стоимостная доля импортного оборудования в инвестиционной программе ФСК – порядка 30–40 %. А для такого показателя курс доллара в 28 или 36 руб. – это большая разница. В прошлом году, чтобы хеджировать валютные риски, мы приняли решение внести авансы подрядчикам в большем объеме, чем это у нас было принято раньше, чтобы они заранее закупили импортное оборудование. Мы таким образом смогли зафиксировать себе курс и значительно выиграли.

Эти факторы, курсовые, инфляционные, они для нас крайне существенны. Движение каждого из этих факторов в ту или другую сторону может приводить к изменениям в инвестиционной программе в десятки миллиардов рублей. Но это все не снимает с нас необходимости планировать как на тактические два-три года, так и на более отдаленную перспективу.

– Как изменится инвестпрограмма ФСК?

– При нормальном сценарии трехлетняя инвестпрограмма ФСК была запланирована в объеме 700 млрд руб. На такой сценарий мы рассчитывали еще в ноябре прошлого года. Но сейчас предлагаем инвестиционную программу на уровне 430 млрд руб. на трехлетку. При этом максимально сохраняем инвестиции 2009 года и сильно урезаем 2010–2011 годы, одновременно понимая, что в случае изменения ситуации со спросом эти планы могут быть пересмотрены, в том числе и в сторону увеличения. Сокращение объема трехлетней инвестиционной программы произойдет за счет того, что часть объектов будут снесены вправо (то есть по ним увеличатся сроки реализации. – Ред.), а там, где потребители отказались от присоединения, объекты будут исключены. Также мы добились серьезного снижения издержек: в среднем удешевили строительство на 11 %.

В 2009 году планируем, что инвестиции составят порядка 140–150 млрд руб. По отношению к планам, которые ранее утверждало еще РАО «ЕЭС», это примерно 15–20 % сокращения. Тем не менее говорить, что ФСК сокращает инвестпрограмму, не совсем корректно. Посмотрите, ведь наш 2009 год даже при плохом сценарии – это сохранение инвестиций на уровне 2008 года и это в пять-шесть раз больше уровня 2006 года и предыдущих лет. На мой взгляд, мы просто вышли на некий стабильный объем годовых инвестиций, который нужно будет поддерживать в ЕНЭС (Единая национальная электрическая сеть. – Ред.) для ее обновления и развития. Это оптимальный объем еще и с точки зрения возможностей нашего энергостроительного комплекса. Такой объем позволяет нам строить объекты в нормативные сроки и не заниматься чрезвычайщиной. В общем, падение спроса, которое сейчас зафиксировано, позволит нам