Три дня город радовался и пьянствовал; на четвертый день к победителю Соллю явился с визитом городской судья.

От лейтенанта Ваора, явившегося с докладом, несло, как из винного погреба; встретившись глазами со старым знакомым Ансином, Эгерт почел за благо притвориться пьяным.

Судья кивнул в ответ на его благодушную улыбку:

– Поздравляю…

Солль потупился, как невеста.

Не говоря больше ни слова, судья положил на стол перед полковником обрывок колодезной цепи.

Несколько минут в комнате висела тишина; Эгерт глядел на цепь, и лицо его понемногу становилось не просто трезвым – угрюмо-трезвым. Не дожидаясь приглашения, судья уселся в кресло для посетителей и сложил руки на животе.

– Опять? – хрипло спросил Солль.

Судья кивнул.

– Когда?

Судья поиграл сплетенными пальцами:

– Да вот как раз сегодня ночью… Девочка. Десять лет.

Эгерт смотрел в стол. Ему казалось, что его грубо выдернули из забытья и ткнули носом в свинцово- тяжелое, холодное, неотвратимое. Что теперь?

– Что теперь? – спросил он глухо.

Судья построил из пальцев некое подобие шатра:

– Теперь, Солль… Теперь показания служителя…

Эгерт подскочил:

– Что?!

Судья бледно улыбнулся:

– Университетского служителя, Эгерт. Не служителя Лаш… Такой смирный старичок, преданный старым стенам… Впрочем, что это я тебе-то рассказываю, – судья взглянул испытующе.

Эгерт вспомнил. Действительно, неприметный старикашка, благоговеющий перед госпожой Торией…

Эгерт закусил губу:

– И что?

Судья вздохнул:

– Старичок явился с доносом… Сын невесть куда пропавшей госпожи Тории поселился в кабинете декана Луаяна, невзирая на его, старичка, протесты… Более того – юноша активно занимается магией, и служитель опасается, что его упражнения вредны и направлены на зло – старик своими ушами слышал гром и видел молнию… И так далее.

– Думаю, – медленно сказал Эгерт, – что парень имеет право на наследство, оставленное его дедом… Что до грома и молнии… Огненные нетопыри не летали? Дракон не появлялся?

Судья усмехнулся. Длинно и пристально посмотрел Соллю в глаза:

– Эгерт… Мои люди допросили поодиночке всех, кого вы взяли… Кроме, пока что, Совы. Но прочих – всех.

Солль почувствовал, как внутри него нарастает страх, железной лапой сжимает горло, оборачивается почти что паникой.

– Ну и что? – вопрос получился резким, Эгерт не хотел идти на конфликт – но дрожь в голосе еще хуже. Он будет владеть собой до конца.

Судья расплел свои пальцы, подался вперед; глаза его глядели с непонятным выражением:

– А то, что все они, вне зависимости друг от друга, одинаково ответили на один вопрос: да, был. Беседовал с атаманом; атаман называл молодого человека «господин Луар» и был с ним вежлив… чтобы не сказать почтителен. Вот эта почтительность их поразила, они запомнили и все как один повторяют… впрочем, неважно. По словам некоторых из них, молодой человек принимал участие в похищениях женщин, грабежах и разбое… Но тут нет такого единодушия в показаниях. Зато все как один твердят: юноша получал от Совы подношения. Или передачи… Некие предметы, какие – Сова хранил в тайне…

Судья помолчал. Потом осторожно коснулся Соллевой руки:

– Ты можешь ходить? Сильно хромаешь? Пошли кого-нибудь. Хочешь – я все сделаю сам… Но это надо сделать, Эгерт.