– Да, мне.

– А как же она ушла из ваших рук?

– Ее взяла у меня ее величество королева-мать.

– Королева-мать! – воскликнул Карл.

– Да.

– Ас какой целью?

– Думаю, что с целью отнести ее королю Наваррскому, который просил у герцога Алансонского такого рода книгу, чтобы изучить соколиную охоту.

– А! Так, так! – воскликнул Карл. – Мне все понятно! В самом деле, книга была у Анрио. От судьбы я не ушел!

В эту минуту у Карла начался снова сильный, сухой кашель, который вызвал боль во внутренностях. Карл глухо вскрикнул раза три и упал в кресло.

– Что с вами, государь? – испуганно спросил Рене.

– Ничего, – ответил Карл. – Просто хочется пить. Дайте мне воды.

Рене налил стакан воды и дрожащей рукой подал Карлу – тот выпил ее залпом.

– А теперь, – сказал король, беря перо и обмакивая его в чернила, – пишите ла этой книге.

– Что я должен писать? – спросил Рене.

– То, что я сейчас вам продиктую: «Это руководство по соколиной охоте дано мною королеве-матери, Екатерине Медичи».

Рене взял перо и написал.

– А теперь подпишитесь. Флорентиец подписался.

– Вы обещали сохранить мне жизнь, – напомнил парфюмер.

– Да, и я сдержу свое слово.

– А королева-мать? – спросил Рене.

– А вот это меня Не касается, – ответил Карл. – Если на вас нападут, защищайтесь сами.

– Государь! Смогу ли я уехать из Франции, если увижу, что моей жизни грозит опасность?

– Я отвечу вам на это через две недели.

– Но до тех пор…

Карл сдвинул брови и приложил палец к бледным губам.

– О, будьте покойны, государь!

Вне себя от счастья, что так дешево отделался, флорентиец поклонился и вышел.

Тотчас же в дверях своей комнаты показалась кормилица.

– Что с тобой, мой Шарло? – спросила она.

– Кормилица! Я походил по росе, и от этого мне стало плохо.

– Правда, ты очень побледнел.

– Это оттого, что я очень ослабел. Дай мне руку, кормилица, и доведи до кровати.

Кормилица подбежала к нему; Карл оперся на нее и добрался до своей опочивальни.

– Теперь я сам лягу, – сказал Карл.

– А если придет мэтр Амбруаз Паре?

– Скажи ему, что мне стало лучше и что он мне больше не нужен.

– А что тебе дать сейчас?

– Да самое простое лекарство, – ответил Карл, – яичные белки, взбитые с молоком. Кстати, кормилица, – продолжал он, – бедный Актеон издох. Завтра утром надо будет похоронить его где-нибудь в Луврском саду. Это был один из моих лучших друзей… Я поставлю ему памятник… если успею.

По приказу Карла IX Генрих в тот же вечер был препровожден в Венсеннский лес. Так называли в те времена знаменитый замок, от которого теперь остались лишь развалины, но этого колоссального фрагмента вполне достаточно, чтобы дать представление о его былом величии.

Путешествие совершалось в носилках. По обеим сторонам шагали четверо стражников. Де Нансе, имея при себе королевский приказ, открывавший Генриху двери темницы-убежища, шагал впереди.

Перед потайным ходом в донжон[76] кортеж остановился. Де Нансе спешился, открыл запертые на замок носилки и почтительно предложил королю сойти.

Генрих повиновался без единого слова. Любое жилище казалось ему надежнее, чем Лувр: десять дверей, закрываясь за ним, в то же время укрывали его от Екатерины Медичи.