Когда еще хоть строчка сочинится,От Вас не скроет Ваша ученица.А чтоб от чтенья был хоть малый прок —Любовь мою читайте между строк.Когда же Вам наскучит это чтение,Мое включите жалобное пенье,Остановитесь, отложив блокнот, —Любовь мою услышьте между нот.Но Вас гнетет и призывает проза.И вот цветет и оживает роза,Та, что увяла в прошлые века,Но на столе у Вас стоит пока…Когда усталость мне глаза натрудит,А может, старость мне уста остудит,И побелеет черный завиток,И из зерна проклюнется росток, —Пускай судьба, таинственный биограф,Оставит мне единственный автограф,Пускай блуждает в предрассветной мглеЛюбовь моя — тень Ваша на земле.* * *Мне даже страшно приоткрыватьтам — тонкий шов, там — грубая складка,хотя блокнот не похож на кровать,но подойти и чудно, и сладко.Оттуда — слезы, оттуда — соль,оттуда — сны, что давно не снятся…А приоткрывши, уже извольнапрячь извилины, изъясняться.Но снова, снова который годчужая сила меня толкаетвойти в блокнот, как в роман, как в развод,и только к заморозкам отпускает.Листки до осени обрывать,Бог даст, не в кровь обойдется шутка,хотя блокнот не похож на кровать,но подойти и чудно и жутко.* * *Признавайся себе, что муж — дитя,Дети злы, родители слабы.И сама ты стала сто лет спустяКем-то вроде базарной бабы.Не хочу обидеть базарных баб.Это все прекрасные люди…Но, куда б ни вело меня и когда б —Всюду вижу огонь в сосуде.Признавайся, что бредишь, бредёшь во мгле.Дети ропщут, муж дергает бровью…И бунт назревает на корабле,А корабль — называли любовью.А что до веселых базарных баб —Среди них встречаются пышки.…Но куда б ни вело ее и когда б —Ей мерцает огонь в кубышке.Признавайся! Да ты и призналась — ап!Потому что пора смиритьсяС тем, что даже среди голосистых бабТы служанка, не императрица.По утрам ты снимаешь ключи с крючкаС ненормальной мыслью о чуде…И мерцает огонь, вроде светлячка,В варикозном твоем сосуде.* * *
