Он боролся со своим негодованием.

– Я не знал, что оскорбляю тебя.

– Ты меня не оскорбляешь. – Она медленно поднялась, опираясь о дерево у себя за спиной. – Мне это нравилось, и ты воспользовался этим, чтобы затуманить мне рассудок.

Она его прямо-таки обвиняла в колдовстве!

– Это называется честность, миледи, и, если она для тебя такая редкость, что ты называешь ее затмением, мне жаль тебя.

– Ах, тебе меня жаль? Да ты мне завидуешь! Ты хочешь на мне жениться, тебе нужен этот ребенок, чтобы распоряжаться… моими двенадцатью мешками шерсти. Чтобы распоряжаться моей жизнью!

– Твоими деньгами? Твоей жизнью? – Она сбила его с толку. Это привело его в бешенство. Разве она не понимает, что на самом деле важно?

– Мы говорим о ребенке. Да, я хочу жениться на тебе, и я знаю, ты говорила…

– Я говорила, что не стану твоей женой, и я не изменю свое решение.

Глаза у нее были серые, как камень, и такие же жесткие и холодные, и он вышел из себя. Ведь он проигрывал самую большую игру в своей жизни!

– Да, ты сказала, что не станешь моей женой, но, когда я приходил к тебе по ночам, мне казалось, что я пробудил в тебе женщину, настоящую женщину. Я ошибся. Ты воспользовалась мной как самцом, и я тебе больше не нужен.

– Можешь не дожидаться расчета. – Она схватила ключи и отделила один от шкатулки с деньгами. – Я расплачусь с тобой немедленно.

– И не забудь увеличить сумму вдвое. – Он тоже умел ранить словами. – Еще и за услуги в постели.

– Я пришлю деньги с Эдгаром, а ты можешь убираться.

– Пришли половину, а вторую оставь для моего сына, и скажи ему, что он в любое время может приехать в Рэдклифф ко мне, к своему отцу. Ты можешь отнять у меня ребенка, но тебе не отнять у меня прав отца.

– Убирайся!

– Я бы не остался, даже если бы ты стала умолять меня об этом.

Они стояли друг против друга, тяжело дыша, словно выдохшись после гонки. Платок у Элисон съехал, щеки ее пылали. Он выглядел не лучше и на краткое мгновение пожалел о том, что не сможет в последний раз предстать перед ней легендарным рыцарем.

Обида и гнев овладели им. Она быстро удалялась, как будто старалась скорее оказаться как можно дальше от него. Он стремительно двинулся в другом направлении.

Но, не сделав еще и нескольких шагов, Дэвид ощутил укоры совести. Он не мог оставить ее одну блуждать по лесу. Месяц его службы еще не истек. Потихоньку, чтобы она не заметила и не истолковала его действия превратно, он последовал за ней, стараясь держаться в тени деревьев. Он следил за ней, пока она не влилась в поток людей, тянувшихся из деревни в замок. Элисон ни разу не оглянулась. А ему плевать. С проклятием он ударил обоими кулаками в древесный ствол и, потирая ободранные суставы, выругался еще громче. Черт возьми эту женщину! Какие только глупости он делает из-за нее! Он отправился обратно в лес, зализывая ссадины на руках. Он не хотел выходить из себя, но будь он проклят, если он вернется и станет просить у нее прощения. Она сама настояла на своем идиотском плане. Да, она предупреждала его, но он думал, что у нее все-таки хватит ума выйти за него. Она ведь не дура. Когда человек…

– Господи…

Дэвид остановился и прислушался. Это было похоже на стон какого-то раненого животного.

– Боже, помоги мне.

Животное, одаренное человеческой речью. Все его чувства напряглись. Он пристально огляделся вокруг. Ему бросились в глаза сломанные ветки кустарника и что-то темное на листьях. Он наклонился поближе.

Кровь! Почувствовав на себе чей-то взгляд, он оглянулся. Никого не было видно, но снова раздался слабый голос:

– На помощь… помогите.

Решительно, но осторожно он пошел по кровавому следу. Он услышал звук тяжелого дыхания. И тут он его увидел. Это был Уолтер, с кровавой раной на месте рта, заплывшими глазами, неестественно вывороченными ногами.

– Помилуй нас Бог! – Перепрыгнув через кусты, Дэвид опустился рядом с ним на колени. – Что случилось?

– Дэвид? – еле слышно прошептал сэр Уолтер.

– Да, это я. – Дэвид ощупал его тело. – Я схожу за помощью.

– Нет! – Сэр Уолтер вцепился в его руку. – Не уходите!

Дэвид оглянулся.

– Не уходите, – настаивал сэр Уолтер.

Дэвид понял. Если он его сейчас оставит, что с ним будет, пока он вернется? Он осторожно поднял его и взвалил себе на плечи. Сэр Уолтер не издал ни звука, и Дэвид проникся к нему уважением за его стойкость. Медленно поднявшись, он постарался повернуть его так, чтобы ему было удобнее.

И тут сэр Уолтер застонал от боли. Во всяком случае, Дэвиду так показалось, пока он не расслышал