старомодной юбки.

— Когда-нибудь я скажу вам, — она подняла глаза. — Но все это очень мило с вашей стороны. Теперь я хотела бы, чтобы вы ушли. У меня такое настроение, что мне никого не хочется видеть.

Она пошла и приоткрыла дверь в холл, казалось, силы совсем оставляют ее.

— Я знаю в чем дело, — попытался продолжить разговор Исидор.

— Да?

— У вас нет друзей. Сейчас вам гораздо хуже, чем утром, когда я видел вас в первый раз. Это потому, что…

— У меня есть друзья, — в ее голосе появилась твердость, к ней явно возвращалась былая живость. — Или были. Семеро.

Сначала их было семеро, но у охотников хватило времени для охоты, поэтому они, быть может, умерли.

Она побрела к окну и выглянула в темноту, где светилось несколько огоньков.

— Не исключено, из нас восьми осталась я одна. Так что, пожалуй, вы правы.

— О каких охотниках вы говорите?

— Все правильно, вы не должны знать, кто они. Охотник — это профессиональный убийца, которому выдают список тех, кого он должен убить. За каждого убитого ему платят, насколько я знаю, тысячу долларов. Обычно он заключает с городом контракт, поэтому получает еще и жалованье, но оно небольшое, так что ему приходится стараться.

— Вы уверены? — поразился Исидор.

— Да, — она кивнула. — Вы спрашиваете, уверена ли я, что он старается? Да, он активен, и он обожает это занятие.

— Я думаю, — возразил Исидор, — что вы ошибаетесь.

Он ни разу не слышал ни о чем подобном. Бастер Дружби, например, никогда об этом не упоминал.

— Это не соответствует этике сострадания сегодняшнего дня. Вся жизнь едина. «Человек — это не остров», — как говорил в добрые старые времена Шекспир. Джон Исидор возбужденно махнул рукой.

— Я ничего об этом не слышал. Разве вы не можете вызвать полицию?

— Нет.

— И они охотятся за вами? Они придут сюда, чтобы убить вас? — Теперь он понимал, почему она так напугана. — Немудрено, что вам никого не хочется видеть.

«Все это — заблуждение, — подумал он. — У нее, вероятно, психоз, мания преследования, возможно, из-за воздействия пыли на мозг. Тогда она тоже специал».

— Я покончу с ними раньше, чем они успеют причинить вам вред, — пообещал он.

— Каким образом?

Она слабо улыбнулась, показав свои маленькие белые ровные зубы.

— Я куплю лицензию на лазерный пистолет. Здесь, в заброшенных районах, ее получить легко. Полиция этот район не патрулирует, каждый должен сам заботиться о своей безопасности.

— А когда вы будете на работе?

— Я возьму отпуск за свой счет.

— Это очень мило с вашей стороны, Джон Р. Исидор, — сказала Прис, — но только если охотники покончили с остальными, с Максом Полоковым, Гарландом, Любой Люфт и Рой Бейти…

Она вдруг замолчала.

— Рой и Ирмград Бейти. Если они мертвы, тогда все усилия бессмысленны. Они мои лучшие друзья. Черт побери, почему от них нет никаких известий?

Она сердито чертыхнулась.

Вернувшись на кухню, Исидор снял с полок покрытые пылью, давно немытые стаканы, тарелки и чашки.

Он начал их мыть в раковине, подождав, пока ржавая горячая вода на сменится чистой. Вскоре появилась Прис и села у стола. Он откупорил бутылку «Шабли» и разделил поровну персики, сыр и соевый творог.

— Что это за белая масса? Может быть, сыр? — она показала на творог.

— Это приготавливают из соевых бобов. Если бы у меня было немного…

Он запнулся и покраснел. Обычно его ели с говяжьим бульоном.

— Андроид, — пробормотала Прис. — Такие оплошности допускает только андроид. Это его и выдает.

Она подошла к Исидору, потом, к большому его удивлению, прижалась к нему на секунду, обняла его за талию.

— Я попробую ломтик персика, — мечтательно протянула она.

Она весело схватила толстый сочный оранжевый ломтик длинными пальцами. Потом, когда ела этот ломтик, Прис вдруг заплакала. Слезы покатились по ее щекам и закапали на грудь, на платье. Он не знал, что делать, и продолжал делить еду.

— Проклятье, — крикнула она. — Ладно…

Прис отодвинулась от него и начала медленно, короткими шажками ходить по комнате.

— Понимаете, мы жили на Марсе. Вот почему я знаю об андроидах.

Голос ее дрогнул, но ей удалось сдержаться, и она продолжала. Ей явно было необходимо выговориться.

— И на Земле вы знаете только своих друзей, бывших эмигрантов, — догадался Исидор.

— Мы были знакомы еще до отлета. Мы жили в поселке неподалеку от Нью-Йорка. Рой и Ирмград держали аптеку. Он был фармацевтом, а она занималась рекламой косметических средств, кремов и лосьонов. На Марсе люди пользуются большим количеством этих средств. Я…

Она колебалась.

— У Роя я доставала разные лекарства, они были необходимы мне, потому что, во-первых, это жуткое место. Все это чепуха.

Она обвела рукой вокруг, указывая на заброшенную квартиру.

— Вы думаете, я страдаю от одиночества? К черту! Марс — вот где одиноче?тво гораздо хуже, чем здесь.

— А разве с вами не было андроидов? Я слышал рекламу…

Он сел за стол и начал есть.

Она тоже взяла стакан и равнодушно отпила глоток.

— Официально объявлено, что андроиды должны были помогать вам там, на Марсе.

— Андроиды, — сказала она, — тоже страдают комплексом одиночества.

— Вам нравится вино?

Она поставила стакан на стол.

— Превосходное.

— Это единственная бутылка, которую я видел за последние три года.

— Мы вернулись сюда, — продолжала Прис, — потому что туда нам и не следовало соваться. Марс — не обитель жизни, по крайней мере, в ближайшие миллион лет. Он слишком древний. Это чувствуется по всему, даже по виду камней. Жуткий возраст. Сначала я брала у Роя медикаменты. Я жила благодаря новому обезболивающему средству, силенизину Потом я встретила Хорста Хартмана, который в то время держал лавку почтовых марок. Он продавал редкие почтовые марки. Там столько незанятого времени, что просто необходимо иметь какое-то хобби, которое помогло бы избавиться от скуки. Хорст заинтересовал меня беллетристикой доколониального периода.

— Старыми книжками?

— Да, рассказами о космических полетах, написанными еще задолго до начала космической эры.

— Но как могли быть рассказы о космосе до…

— Писатели, — объяснила Прис, — просто все это выдумывали.

— На чем они основывались?

— На воображении. Как выяснилось позже, они очень часто ошибались. Например, когда изображали