Палиар не в силах оценить результат своих стараний.

– Можно идти, – кивнул я, и парень довольно заулыбался. Времени у него ушло вдвое меньше, нежели у предшественников.

А у меня по позвоночнику пробежал вдруг нехороший холодок. Если раньше сведения о том, что визуалов не любят и стараются извести любой ценой, существовали скорее в виде некой справки, сейчас я вдруг отчетливо понял, за что же именно их не любят. А главное – насколько.

Мы засели в кустах жасмина неподалеку от внешней ограды, чтобы не привлекать ненужное внимание, и Палиар принялся за следующую часть плана – изготовление фантома. С художественным талантом у чародея оказалось плоховато. «Дурак» получился похожим на что-то среднее между огородным пугалом и соломенной куклой. Принять его за человека можно было разве только издалека и в темноте. То есть именно то, что нам требовалось.

– Слушай, – прошептал я Палиару. – Нам придется действовать быстро, а если пробовать все эти «до» и «фа» каждый раз, нас десять раз повяжут.

– Если ошибиться с тональностью, – возразил чародей, – то, во-первых, меня ударит диссонансом, а во-вторых, это может послужить сигналом включения активной защиты.

– Сделай мне образцы, – предложил я. – Замкни в кольца, чтобы можно было носить с собой. Так я сразу узнаю нужную эту… тональность.

Уж что-что, а сравнить цветные полоски я способен мгновенно.

Палиар кивнул, и скоро я сделался обладателем «украшения» из двенадцати разноцветных колечек, веселой радугой засиявших на руках. Не сбиться бы еще с порядком, в котором следуют эти «ля» и «соль». А, ладно. Ткну в нужную пальцем.

Как я и предполагал, наши конкуренты зашевелились в дальних кустах, когда скрылось за горизонтом тяжелеющее в непраздности тело Небесной Матери и ночная тьма вступила в окончательные свои права. Я подал чародею знак приготовиться.

Нелепая фигура пугала взлетела на стену, стоило последней темной тени перемахнуть через ограду. Поторчав так некоторое время, фантом дернулся и спустился. Затем снова высунулся. Смотрелось так, будто не очень решительный человек пытается как следует изучить обстановку. А молодец чародей, ведь соображает, когда надо!

Судя по доносящемуся до нас шуму, команда за стеной ломала второй слой, когда я заметил подбирающуюся к нам «автономную конструкцию». Упускать такое везение было глупо. Я сообщил о новостях чародею.

– Приготовь плетенку для взлома под прикрытием этой штуковины. А охранку снимем, когда этих повяжут.

На мой взгляд, удобнее стены из плоских неотесанных камней могла быть только прислоненная к ней лестница, но Палиар так не думал. Стоило больших трудов подсадить тактильщика, чтобы тот мог дотянуться до щита.

– Ля диез, – сообщил я, ткнув чародея рукой в управляющий контур.

– Си бемоль, – поморщившись, поправил Палиар, с трудом удерживаясь на выступах камня.

Появление охраны не заставило себя долго ждать. Видеть происходящее за стеной мы не могли, но разговор прекрасно передавал суть.

– Сколько же вас, идиотов, звезды принесут на нашу голову! – ругнулся кто-то из охранников – похоже, боевой маг.

Застигнутые с поличным студенты предпочитали угрюмо отмалчиваться.

– А там что шумит? – насторожился второй маг.

Мы с Палиаром замерли, не решаясь и вдохнуть.

– А, вон, – сказал первый. – Видишь, очередная блоха ползет.

На этот раз бранью разразился второй, и я окончательно уверовал в особенный талант чародеев к замысловатым ругательствам. Упражнения в базарной словесности оказались прерваны резко и неожиданно.

Глухой удар, заставивший содрогнуться сложнейшую охранную конструкцию, услышали все. А кто не услышал, тот почувствовал. Что-то темное капнуло сверху. Я поднял голову и увидел, как Палиар, уткнувшись в рукав, пытается унять текущую из носа кровь. Но плетенок не отпустил. И даже не застонал, хотя получил, похоже, крепко. А ведь молодец парень! Мое мнение об этом нелепом существе определенно менялось в лучшую сторону.

– Северо-западный угол! – воскликнул один из чародеев. – Допрыгались, идиоты. А, кометы!

Далекий гул походил на рев разгулявшегося пламени, и нарастал он с каждым мгновением.

– Я придержу это, – выкрикнул его товарищ, махнув рукой в сторону гула, – а ты иди снимай третий слой! Весь, к ящеролюдам! – заканчивал наставления он уже на бегу, поспешно сорвавшись в указанном направлении.

– Господа чародеи, хозяин… – начал было кто-то, судя по всему, обычный охранник.

– К звездам падучим хозяина! – перебил его маг. – Пойдет цепная реакция, болван! В очереди перерождения хочешь перед ним отчитываться? Лучше этими займитесь.

Торопливые шаги затихли вдали.

– Уж будьте добры, господа студенты, – извиняющимся голосом проговорил охранник.

Но «господа студенты» и сами были готовы поскорее убраться куда глаза глядят. Уж больно напоминали эти звуки то, что окружало меня во время памятного бесконтрольного выброса. Похоже, звезды меня таки любят. В таком бардаке шансы на успех росли с каждым мгновением.

– Пошли, – скомандовал я Палиару.

– Но там вот-вот произойдет спонтанный распад! Маг, ломавший третий слой, не удержал контроля и дестабилизировал контур. Может произойти цепная реакция по всей конструкции! – попробовал образумить меня чародей.

А голос-то дрожит… Но плетенку, что примечательно, не отпустил.

– А может, и не произойдет. Второго такого шанса добыть ирис нам может и не выпасть.

Этого напоминания хватило, чтобы парень, упрямо стиснув побелевшие губы, обернулся к невидимым ему контурам и наполнил силой свое творение.

Времени отключения охранок едва хватило, чтобы перемахнуть через стену нам обоим (в случае Палиара это, правда, называлось скорее «переползти», но в той суете, что царила вокруг, никто даже не заметил, как он болтался на ограде). Плетенки за нашей спиной вновь наполнились призрачным фиолетовым светом, замыкая слой и надежно отрезая путь обратно.

Мы были на территории особняка Дайне.

Со вторым слоем защиты возни оказалось гораздо больше, чем с первым. Сложная сеть, соединяющая ауру Палиара с контурами охранок, уже напоминала раскидистую древесную крону, а завершения работы не предвиделось и близко. Несколько раз начинающий взломщик досадливо морщился, нащупывая и обрывая отдельные веточки. На его сосредоточенном лице обильными каплями выступил пот.

Пока чародей трудился над контуром, мне ничего не оставалось, как глазеть по сторонам, осторожно выглядывая из-за стриженых прямоугольных кустов. Плетенки первого слоя превращали небо в странный, переливающийся всеми цветами купол, придавая происходящему оттенок нереальности. По куполу шустрыми кляксами ползали «автономные конструкции», или блохи, как обозвал их чародей, на которые никто не обращал уже внимания: основные события разворачивались в северо-западной части парка. Из последних сил один из магов удерживал контроль над плывущей то гаснущей, то, наоборот, ярко вспыхивающей плетенкой. Мерцание передавалось на соседние контуры, хоть и не в такой степени. Второй маг, вооружившись артефактом, исполняющим роль ключа ко всей конструкции, спешно гасил контуры, окружающие место происшествия, а затем развеивал их. С каждой уничтоженной плетенкой слой тускнел