предметов. Две серьезные самостоятельные работы. Представляешь, девушка, которая разбирается в теории управляемых магических конструкций!
Небесные Братья, как я был неправ, полагая, что любой ниранский чародей достоин смерти просто потому, что родился на этот свет! Некоторых из них стоит бережно опекать, ставить в пример другим студентам и всюду выставлять напоказ как идеальный образец учащегося Академии. И скоро слова «чародей» и «болван» будут обозначать одно и то же. Такой конец стоял бы для меня следующим по предпочтительности после зрелища Академии, лежащей в руинах, но увы. Большинство студентов все-таки понимали, что управляемые конструкции – это не главное в девушках. Один старшекурсник поспешно сдергивал с себя охлаждающий кокон, второй уже спешил из трактира с кружкой ледяной мяты, третий хлопотал, расчищая красавице место в переднем ряду зрителей. Тианара принимала их заботу равнодушно, как привычную наскучившую церемонию. Попытки ухаживаний от кавалеров помельче она и вовсе оставляла без внимания. «Самодовольная стерва», – подумалось мне. Не симпатичная девчонка, а холодная тварь, такая же, как и все остальные чародейки.
Тревожно закусив губу, Тианара напряженно вглядывалась, как четверка претендентов на ночь любви бродит, прислушиваясь к третьему слою внешней охранки. Похоже, идея отдаться за эльнейский ирис уже не казалась девушке столь забавной, как вначале. Что ж, надо было думать головой, на что идешь.
За будоражащими событиями студенты проглядели внушительную компанию, выходящую на площадь. Возглавлял ее высокий, подтянутый человек в алой мантии архимагистра. Коротко стриженные черные волосы, скупые, отточенные движения. Передо мной был главный герой моих детских кошмаров – Ринтер Ал-Малир. Мама хорошо постаралась, вбивая в мою непутевую голову представление о том, насколько опасны для таких, как я, представители Академии. Если уж она бралась рассказывать страшные сказки, то чародеи были их неизменными героями. Декан факультета боевой магии чародей Ал-Малир и ректор Академии чародей Теллар в моем детском представлении по моральным качествам ушли недалеко от ящеролюдов. Много позже я понял, что этим наивным запугиванием мама попросту старалась уберечь меня от необдуманных поступков. Но именно Ал-Малир преследовал меня в кошмарах после неудачной тренировки на лугу. То чешуйчатое создание с хвостом и щупальцами имело мало общего с настоящим деканом, но во сне я знал твердо: это именно он. И вот Ал-Малир собственной персоной идет по улице в каких-то трех десятках шагов от меня, поднимая в моей душе бурю самых противоречивых чувств. Одним из них, если честно, было позорное желание немедленно задать стрекача. Кометы, ну почему под курткой у меня нет арбалета! Хотя кого я обманываю, что такое арбалет против главы боевиков Академии! Не стоило заблуждаться «учебной» должностью этого человека. Начиналась Академия как место, где каждый маг, рожденный в Ниране, мог получить достойное его дара образование. Сейчас же она распоряжалась княжеством наряду с его официальным правителем. А возможно, попросту прикрывалась князем, как ширмой, для своих делишек, ибо сам он, равно как его отец, и дед, и прочие предки, в жизни не принял ни одного важного государственного решения без оглядки на советников в алых мантиях. Деканом Ал-Малир был для заигравшихся мальчиков и девочек в зеленом, которых явился пожурить за плохое поведение. Для всего остального мира он являлся главным боевым магом княжества.
В человеке, что шагал рядом с чародеем, эмоционально размахивая руками и что-то рассказывая, я узнал начальника охраны особняка Дайне. За этой парочкой следовала пестрая компания, среди которой, как галки, отсвечивали боевые маги в черном.
– Пойдем отсюда, – сказал я, трогая Палиара за плечо. – Ты же не хочешь оказаться тем, кого причислят к виноватым?
Вслед за редеющей студенческой толпой мы поспешили покинуть площадь, чтобы не попасть под горячую руку боевым магам. А вот кому влетит по полной – так это четверке, застигнутой за вторым слоем…
Центр событий из парка сам собой переместился в просторный погребок неподалеку от ворот Академии. Вдали от славящегося скверностью характера Ал-Малира, которого чародеи звали между собой странной кличкой Хиконт, студенты вновь осмелели, выражая искреннее возмущение вмешательством боевых магов. Похоже, у разбалованных вседозволенностью чародейчиков даже мысли не возникало, что проникновение в чужой дом с целью забрать предмет, тебе не принадлежащий, у простых людей именуется ограблением и оканчивается в случае неудачи каленым железом на лоб и пятью годами каменоломен.
Впервые в жизни я подобрался так близко к своим врагам, чтобы наблюдать за их повседневным существованием. Когда-то мне казалось, что каждый из них – воплощенное зло, только и думающее о том, как причинить горе обычным людям. Реальность оказалась проще и куда страшнее. Не было мерзавцев, намеренно измышляющих пакости. Я видел вокруг себя умных, веселых, красивых молодых парней и девушек, обитающих в собственном мирке, бережно огражденном от влияний извне, с единственной целью: получить от жизни удовольствие. Разобраться в устройстве сложного заклинания (их здесь звали магическими конструкциями, в отличие от контуров – заклинаний из однородных нитей), придумать удачную шутку, провернуть хитрую интригу, используя умения и знания окружающих для достижения собственных целей. Проигравшему доставались насмешки… и бесконечное число попыток на реванш. Позор не смерть, а все, что оставляет тебя в живых, – штука исправимая. Сражаться же насмерть между своими – дурной тон, чреватый ссылкой, немилостью ректора и прочими «ужасными» последствиями.
Сейчас у ребятишек отобрали очередную веселую игрушку, и это возмущало их до глубины души. Общие настроения сводились к тому, что за такую неудачу стоит отомстить страшной местью, но ни одного конкретного предложения пока не прозвучало, и потому я отвлекся от окружающего гула, чтобы в очередной раз продемонстрировать Палиару собственное невежество. Мне было крайне любопытно, что такое «хиконт» и почему декан боевого факультета носит такое прозвище.
– Хиконт, – охотно объяснил чародей, – сокращение от «контагиозной химеры», существа, чьи предки претерпели изменения в результате длительного пребывания в мощном магическом поле. Наиболее часто встречается вариант с внедрением в тело спонтанных природных контуров, приобретающих тесную связь с организмом у жизнеспособных особей.
Тьфу! Надо ж было произнести столько слов, чтобы описать обычного сушляка! Только под конец понял, о чем вообще речь идет.
– Ну а Ал-Малир, – продолжал Палиар, – намеренно внедрил себе контуры, облегчающие создание сложных магических конструкций. По сути, то же самое, что делается с посохом, но основой послужили тело и аура. Эманации внедренных контуров заглушают все прочие, единственное, на что способен такой маг, – соединить готовые фрагменты, но зато он составляет сложнейшие боевые конструкции за доли мгновения, почти как визуал. Работы, принесшие Ал-Малиру звание архимагистра, как раз посвящены техникам подобного внедрения.
И опять сравнение с визуалами. Честное слово, я скоро возгоржусь от сознания собственного безмерного величия. Если бы по катакомбам не бродили сейчас табуном ринские маги, я мог бы попытаться проверить свою способность создавать готовые куски плетенок… Кометы! Чтоб Псу до скончания времен перерождения не видать!
А вот от Ал-Малира явно стоит держаться подальше.
Тем временем задуманная студентами страшная месть начинала приобретать очертания – в прямом смысле слова. Поскольку Хиконт явно находился вне зоны досягаемости, основным врагом, что должен понести расплату, была назначена охрана особняка. Как раз в духе чародеев – наказать людей, виновных лишь в честном выполнении своих обязанностей. На расчищенном от кружек столе в центре зала студенты трудились над заклинанием, именуемым автономной мобильной конструкцией ограниченного функционала. В появляющихся над столом колышущихся клубках я без колебаний признал ближайших родственников блуждающего сторожа из Проклятого дома. Опознавать и уничтожать цель эти сильно упрощенные конструкции не умели, но были способны чувствовать нужные плетенки и пробуждать их. Одним словом, студенты планировали создать заклинание, настроенное на защиту особняка Дайне, которое будет двигаться по охранкам, то и дело поднимая тревогу.
Мне оставалось лишь порадоваться. Такой поворот событий был даже лучше изначальной задумки, содержащей солидную долю риска. Расчет был на то, что охрана, измученная постоянными попытками студентов проникнуть в особняк за ирисом, потеряет бдительность и перестанет реагировать на
