Кэтрин изобразила на лице искреннее удивление.

– О, то, что ты называешь любовью, которую мистер Стэнтон якобы ко мне испытывает, на самом деле простая вежливость.

– Ты ошибаешься, Кэтрин. Ты что, ничего не понимаешь? Неужели ты не замечаешь, как он на тебя смотрит?

Поверь мне на слово: здесь и в помине нет никакой вежливости.

У Кэтрин запылали щеки.

– Боюсь, дорогая, тебе нужны очки.

– Абсолютно уверена, что нет. Разве он не говорил тебе о своих чувствах?

– Представь себе, говорил. Говорил, что я несносная, самоуверенная. – «И красивая».

Женевьева рассмеялась.

– О да. Вне всякого сомнения, он попался. Дорогая, он может считать тебя самоуверенной, ведь ты такая и есть. Может даже думать, что ты бываешь несносной – каждый из нас хоть раз бывает несносным, – но он все равно тебя желает!

Кэтрин даже фыркнула. Изо всех сил она старалась унять внезапно заколотившееся сердце. Господи, неужели Женевьева права?! А если так, то почему мысль о мистере Стэнтоне, испытывающем к ней желание, не возмущает, а волнует ее?

– Кэтрин! Можешь фыркать сколько угодно, но, как ты знаешь, в таких делах я женщина опытная. Этот человек в, тебя безусловно влюблен, а то, что ты отказываешься понимать очевидные вещи, заставляет меня предположить, что ты и сама к нему неравнодушна.

– Разумеется, нет! Я тебе уже говорила, что он меня раздражает.

– Но и привлекает.

– Он упрямый и самоуверенный.

– В этом вы похожи, – с насмешливой улыбкой отозвалась Женевьева.

– Он спорщик.

– Но очень добр к твоему сыну. Тут Кэтрин замолчала.

– Да, – через секунду согласилась она, чувствуя, что потеряла равновесие.

– Кстати должна заметить, я ни у одного мужчины не видела таких красиво очерченных губ.

Это заявление совсем лишило Кэтрин самообладания. Она вспомнила чувственные губы мистера Стэнтона. Губы, которые так нежно ее коснулись... Ведь это было? Все произошло так быстро, почти неощутимо... У нее чуть сердце не остановилось, когда он к ней прижался. Она даже вздохнуть не могла. Тело пронзили горячие стрелы, колени подогнулись.

И все это успело случиться между двумя ударами сердца.

Господи, а что могло бы произойти, располагай они большим временем?!

– Кэтрин, с тобой все в порядке? Ты стала совсем пунцовой.

Еще бы! Кэтрин чувствовала себя так, будто под юбкой разгорелся огонь. Отмахнувшись от глупых мыслей, она ответила:

– Все нормально, просто жарко стоять на солнце.

– Тогда давай пройдем в дом и выпьем чаю.

Кэтрин совсем не хотелось чаю, но она решила принять приглашение подруги.

Пусть сейчас она в безопасности и чары мистера Стэнтона ей не угрожают, но впереди был уютный домашний вечер: совместный обед, рассказы, игры. Надо, пожалуй, избегать и игнорировать. Да, нужно вспомнить свой лозунг. Она просто обязана избегать и игнорировать, чтобы справиться с сумасшедшими желаниями, которые пробуждаются в присутствии мистера Стэнтона.

Но как? Как это сделать?

– Скажи мне, – начала Женевьева, когда они вошли в дом, – вы с мистером Стэнтоном собираетесь сегодня на вечер к герцогу Келби? В деревне болтают, что из Лондона понаехало множество гостей, можно будет развеяться.

Кэтрин вспомнила, что с утренней почтой действительно получила приглашение, но ехать не собиралась, чтобы не давать герцогу ни малейшей надежды.

– Я не думаю... – И замолчала. А ведь это прекрасная возможность избежать «уютного домашнего» вечера. Она улыбнулась и закончила: – Не думаю, что решусь пропустить его.