С любовью, твой отец».
Кэтрин закрыла глаза и с облегчением вздохнула. Слава Богу, это был просто несчастный случай. Ей не грозит никакая опасность. И Спенсеру тоже. Личность Чарлза Брайтмора останется неизвестной. Разумеется, есть еще сыщик, которого нанял лорд Маркингуорт вместе со своими друзьями, но раз издатель «Руководства для леди» не раскроет их с Женевьевой тайну, то этому человеку волей-неволей придется признать свое поражение. Шансы, что расследование его приведет в Литл-Лонгстоун, минимальны.
Кэтрин открыла глаза и сделала, наверное, первый свободный вздох с момента, как спряталась за восточной ширмой в доме отца. Теперь ее жизнь может снова вернуться к своему спокойному течению. Теперь нет необходимости в чьей-то защите.
Улыбка на лице Кэтрин вдруг застыла. Ей больше не требовалась защита, которую обеспечивал мистер Стэнтон. Он может покинуть Литл-Лонгстоун, причем прямо сейчас. Хотя предложить ему уехать раньше чем завтра утром будет слишком невежливо. Сама она редко бывает в Лондоне, а потому ей нечего опасаться, что они встретятся в ближайшее время.
Скорый отъезд мистера Стэнтона был благом. Несомненным благом. Больше не будет необходимости проводить в жизнь лозунг «избегать и игнорировать». Этот человек внес разлад в ее безмятежное существование, и чем раньше он уедет, тем лучше. Она счастлива безмерно.
Но тут вдруг проснулся внутренний голос и сообщил, что она перепутала два понятия: «безмерно счастлива» и «бесконечно несчастна».
Вот незадача! Надо придумать, как заглушить навязчивый внутренний голос.
– Мистер Стэнтон, вы не могли бы уделить мне минуту?
Эндрю остановился на самом верху лестницы.
Все утро, не говоря уже о бесконечных предрассветных часах, когда ему не спалось, он посвятил воспоминаниям о чудесных событиях предыдущего вечера. Он думал о совместном обеде, забавных историях, веселье, послеобеденных играх. И все это вместе, втроем. Такой вечер он множество раз представлял в своих мечтах. И с нетерпением ждал, когда все повторится нынешним вечером.
Заметила ли Кэтрин, как идеально они подходят друг другу? Он, она и ее сын. Как правильно и уместно все шло? Если Кэтрин каким-то образом не обратила на это внимания, вечером он сумеет все исправить.
Обернувшись, Эндрю смотрел, как приближается леди Кэтрин. Искусно уложенные локоны каштановых волос обрамляли ее лицо так изящно, что золотисто-карие глаза сияли необыкновенным светом. Бледно- персиковое муслиновое платье подчеркивало молочную белизну кожи.
Когда Кэтрин подошла совсем близко, Эндрю почувствовал легкий аромат цветов. Он крепче сжал пальцы на стойке перил, борясь с желанием протянуть руку и дотронуться до нее.
– Все мое время в вашем распоряжении, леди Кэтрин.
– Спасибо. Может быть, пройдем в библиотеку?
– Куда прикажете.
Эндрю стиснул зубы, чтобы не прозвучали слова, которые рвались из его сердца. Едва ли сейчас подходящее время и место для признания, что он до сумасшествия ее любит, до боли желает и готов выполнить малейшее ее повеление.
Следом за Кэтрин он спустился с лестницы, восхищаясь ее женственными формами. Взгляд Эндрю задержался на нежной, беззащитной шее, которая была видна из-за высокой прически. И лишь единственный каштановый локон спиралью спускался по бледной коже.
Эндрю сжал кулаки, чтобы рука сама собой не потянулась к одинокой вьющейся прядке. Он так пристально смотрел на приманку, что не заметил, как хозяйка дома остановилась у закрытых дверей. Очнулся он, только налетев на нее на полном ходу.
Она вскрикнула, боясь потерять равновесие и удариться головой о дверь. Его руки тут же подхватили ее за талию.
На несколько бесконечных секунд оба замерли. Умом Эндрю понимал, что надо выпустить ее из объятий, но ноги и руки отказывались повиноваться. Вместо этого он закрыл глаза, наслаждаясь близостью ее тела. Притягивающий цветочный аромат окружил его соблазнительным облаком. Легкий поворот головы... и можно прижаться губами к ее благоухающей коже, которая так близко, даже мучительно близко.
И он поддался непреодолимому соблазну. Его губы коснулись сливочной кожи за ухом Кэтрин так легко и нежно, что Эндрю и сам не знал, поняла ли она, что он сделал.
Желание, горячее и неудержимое, обрушилось на него. Эндрю только плотнее закрыл глаза в тщетной попытке справиться с бушующей в нем бурей.
Но прямая, неподатливая спина Кэтрин заставила Эндрю очнуться. Он заставил себя убрать руки с ее талии и отступить.
– Простите, – проговорил он неузнаваемым голосом. – Я не видел, куда иду.
Несколько секунд она молчала, потом опустила руки и произнесла:
– Извинения приняты.
Он замер, почувствовав дрожь в ее голосе. Что это, следствие смущения или гнева? И потрясена ли она этим мгновением, как он? Эндрю надеялся, что она обернется, а он, увидев ее лицо, прочтет по глазам, есть ли в них желание, но леди Кэтрин не шелохнулась. Она пошла к камину у дальней стены библиотеки.
Эндрю последовал за ней. Дверь громко хлопнула в тишине, которую ему хотелось нарушить. Ладони и губы все еще трепетали от воспоминания о ее теле.
Эндрю стало обидно, что она смотрит лишь на горящие угли в камине, игнорируя его присутствие, но это и к лучшему. Обернись леди Кэтрин сейчас, она непременно заметила бы, как сильно на него повлияло соприкосновение их тел.
