Или с любой, с кем мы делили кров, На счет лупили дачных комаров, В осенней Ялте лето догоняли, Глотали незаслуженный упрек, Бродили вдоль, валялись поперек И разбежались по диагонали. Все изменилось, вплоть до цвета глаз. Какой-то муж, ничем не хуже нас, И все, что полагается при муже,— Привычка, тапки, тачка, огород, Сначала дочь, потом наоборот,— А если мужа нет, так даже хуже. На той стене теперь висит Мане. Вот этой чашки не было при мне. Из этой вазы я вкушал повидло. Где стол был яств — не гроб, но гардероб. На месте сквера строят небоскреб. Фонтана слез в окрестностях не видно. Да, спору нет, в иные времена Я завопил бы: прежняя жена, Любовница, рубашка, дом с трубою! Как смеешь ты, как не взорвешься ты От ширящейся, жуткой пустоты, Что заполнял я некогда собою! Зато теперь я думаю: и пусть. Лелея ностальгическую грусть, Не рву волос и не впадаю в траур. Вот эта баба с табором семьи И эта жизнь — могли бы быть мои. Не знаю, есть ли Бог, но он не фраер. Любя их не такими, как теперь, Я взял, что мог. Любовь моя, поверь — Я мучаюсь мучением особым: Я помню каждый наш с тобою час. Коль вы без нас — как эта жизнь без нас, То мы без вас — как ваша жизнь за гробом. Во мне ты за троллейбусом бежишь, При месячных от радости визжишь, Швыряешь морю мелкую монету, Читаешь, ноешь, гробишь жизнь мою,— Такой ты, верно, будешь и в раю. Тем более, что рая тоже нету.

1999 год

К вопросу о роли детали в русской прозе

Кинозал, в котором вы вместе грызли кедрач И ссыпали к тебе в карман скорлупу орехов. О деталь, какой позавидовал бы и врач, Садовод при пенсне, таганрогский выходец Чехов! Думал выбросить. И велик ли груз — скорлупа! На троллейбусной остановке имелась урна, Но потом позабыл, потому что любовь слепа И беспамятна, выражаясь литературно. Через долгое время, в кармане пятак ища, Неизвестно куда и черт-те зачем заехав, В старой куртке, уже истончившейся до плаща, Ты наткнешься рукою на горстку бывших орехов. Так и будешь стоять, неестественно прям и нем, Отворачиваясь от встречных, глотая слезы… Что ты скажешь тогда, потешавшийся надо всем, В том числе и над ролью детали в структуре прозы?

1991 год

«Душа под счастьем спит, как спит земля под снегом…»

«Если шторм меня разбудит — Я не здесь проснусь.»
Вы читаете Последнее время
Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату