– Вы так несвоевременно покинули нас, милые леди, – она лучезарно улыбнулась подруге и любезно кивнула Мередит. – Пора вкусить и настоящих блюд, духовной пищи нам на сегодня уже достаточно. Идемте же к столу!

Мередит с облегчением вздохнула, как бы она ни храбрилась, ей хотелось поскорее закончить тягостную сцену. Справедливы или нет были слова леди Сэйерс о ее некрасивом лице и неблагоприятном возрасте, девушка чувствовала обиду, когда слышала подобные замечания, кем бы они ни были высказаны.

Виконт Стенфорд наконец заметил, что мисс Бартон находится отнюдь не в том обществе, какое было бы ей приятно, и поспешил приблизиться к троим леди.

Леди Сэйерс одарила его ослепительной улыбкой, а Мередит не успела так быстро скрыть следы досады, и Стенфорд остановился у камина с явным намерением задержаться там. Леди Мюриэл понимающе улыбнулась и постаралась отвести леди Сэйерс подальше от Мередит и виконта. Это бы ни за что ей не удалось, если б не появился ее супруг, предложившей гостье руку и пообещавший сопроводить ее к столу.

Вдова позволила увлечь себя в столовую, но ее взгляд был мрачным, а походка стремительной и неизящной.

Леди Мюриэл направилась к группке гостей, все еще осаждавших бедную мисс Толбреннер, а виконт повернулся к Мередит.

– Мисс Бартон, прошу простить меня, Стивен загораживал вас, и я не сразу разглядел, что вы беседуете с леди Сэйерс. Подозреваю, она сказала вам что-то неприятное.

– Вы правы, милорд, – Мередит утомленно опустила руки, все это время с силой сжимавшие веер. – Но мы ведь подозревали, что так и будет.

– Мне жаль, – виконт на самом деле чувствовал себя виноватым. – Все идут ужинать, и мы не успеем поговорить даже пять минут, кто-нибудь обязательно помешает нам. Не откажитесь прокатиться со мной утром по набережной. Я заеду за вами, и у нас будет время побеседовать.

– Что ж, это будет правильнее, чем оставаться здесь, когда все направятся в столовую, – Мередит не хотела пересказывать виконту все те оскорбительные фразы, что бросила ей леди Сэйерс.

– Во сколько вам будет угодно ожидать меня?

– В восемь, лучше всего прогуляться перед завтраком, в полдень мы договорились пойти с мистером Уэйнхиллом в библиотеку.

– Я буду у вашей калитки ровно в восемь, мисс Бартон. А теперь нам и в самом деле пора последовать общему примеру и отдать должное повару Мюриэла.

За столом Мередит оказалась далеко от Стенфорда, но и леди Сэйерс он тоже не достался в качестве соседа. Разговоры за ужином сводились в основном к прослушанному концерту, и Мередит отвлеклась от своих неприятных мыслей настолько, что ее лицо вновь приняло безмятежное выражение, к полному недоумению искоса наблюдающей за ней вдовы.

Мередит заметила, как слуга передал виконту Стенфорду записку. Виконт извинился перед своими соседями, развернул послание, и лицо его омрачилось. Уэйнхилл, сидящий рядом с Мередит, отвлек ее каким-то вопросом, а когда девушка вновь повернулась к столу, виконт уже направлялся к выходу из столовой.

Наутро, в четверть девятого, Мередит уже ехала в коляске Стенфорда по набережной, любуясь мостами через Эйвон. Она еще не устала наслаждаться видами этого праздного города, но сегодня девушку больше интересовало загадочное поведение виконта накануне вечером. Ей очень хотелось узнать, кто написал ту записку, но виконт не торопился заводить откровенные разговоры. Он казался бледным и утомленным, как будто спал лишь пару часов.

Некоторое время оба молчали, потом виконт все-таки взял на себя смелость спросить о содержании беседы между мисс Бартон и леди Сэйерс.

Мередит кратко передала суть претензий, выдвинутых леди Сэйерс, и прибавила от себя:

– Полагаю, она вообразила, что это я преследую вас, а вовсе не вы ухаживаете за мной.

Девушка не стала говорить, что именно это она и предполагала с самого начала. Но виконт лишь огорченно наклонил голову и несколько минут рассматривал свои перчатки.

– Стивен прав, вам не стоило соглашаться на участие в этом замысле, я не уверен, что смогу защитить вас от проявлений дурного нрава леди Сэйерс. Пожалуй, самым лучшим решением проблемы для вас станет мой отъезд.

– Вы же несколько дней назад утверждали, что не можете покинуть Бат сейчас! – Мередит посмотрела на виконта с удивлением.

Его усталые глаза казались еще более темными, даже утреннее солнце не отражалось в них.

– Причина, по которой я должен был оставаться здесь, перестала существовать этой ночью. Позвольте, я объясню.

Заинтригованная, Мередит только кивнула.

– В Бате в последние годы проживала моя крестная, кузина моего деда. Ее семья обеднела еще до моего рождения, и ей пришлось долгое время жить на положении бедной родственницы в домах своих кузин и кузенов, но моя мать не любила ее, и у нас она никогда не гостила подолгу. Зато я очень любил ее и, как только смог себе это позволить, купил для нее здесь маленький домик. Давней мечтой моей крестной было осесть в Бате, и несколько счастливых лет, проведенных в этом городе, продлили ее жизнь, ослабленную печалями и болезнями. После Рождества она написала, что предвидит свою близкую кончину, и попросила меня приехать и проститься с ней, ведь кроме меня у нее не осталось близких людей. Я навещал ее почти каждый день, а вчера вечером ее сиделка известила меня, что конец приближается… Бедная старушка умерла сегодня ночью, и, как только все необходимые церемонии будут завершены, я волен уехать в любой момент.

Мередит выслушала рассказ виконта с глубоким сочувствием, его трогательная забота об одинокой старой даме показалась ей проявлением подлинного благородства. Тем не менее, она осуждающе покачала головой.

– И вы хотите покинуть меня в тот самый момент, когда бросили в пасть льва? Это не делает вам чести, милорд.

– Вы полагаете, я принесу вам меньше вреда, если останусь?

– Я не знаю, – Мередит огляделась по сторонам, словно бы искала ответ в окнах домов, мимо которых проезжала коляска. – Но леди Сэйерс не даст мне покоя, даже если вы уедете. Уехать должна она!

– И как вы предполагаете этого добиться? – виконт скептически поджал губы.

– Начните ухаживать за кем-нибудь еще. За кем-нибудь, кого она сочтет достойной вас, – ответила Мередит первое, что пришло ей в голову.

Виконт скривился и потер виски.

– На это я никогда не соглашусь. Мне отчего-то очень легко играть эту роль с вами, у нас было достаточно времени прошлым летом, чтобы порепетировать, но начинать все сначала… нет, мисс Бартон, это не в моих силах. Скорее уж я женюсь на леди Сэйерс и тем самым избавлю вас от ее гнева…

– Надеюсь, вы так мрачно шутите! – воскликнула Мередит и даже привстала в коляске. – Жениться только затем, чтобы леди Сэйерс оставила в покое вас и меня… Это звучит слишком нелепо, чтобы быть правдой.

– Вы правы, но прочная сеть принятых в нашем обществе законов и правил поведения не позволяет мне просто подойти к леди Сэйерс и честно сказать ей, что я не испытываю к ней тех чувств, которые предполагают в дальнейшем предложение руки и сердца.

Мередит понимала, о чем он говорит. Сколько раз ей самой хотелось снять маску и высказать все, что она на самом деле думает о своих обязанностях по отношению к семье, да и о многих других вещах… Но это было совершенно невозможно!

– Давайте поговорим о чем-нибудь другом, – попросила она. – Может быть, выход найдется как-нибудь сам по себе, независимо от наших желаний.

Виконт кивнул, и они, словно договорившись заранее, принялись вспоминать вчерашний концерт. Мередит призналась, как ей бы хотелось попробовать исполнять эту прежде незнакомую ее пальцам музыку, и виконт ободряюще кивал и выразил желание послушать ее игру, будучи уверен, что мисс Бартон прекрасно справится даже с самыми сложными партиями.