– Значит, так,– прошептала я на ухо Ники. – Я слышала, ты не раз уходил из ночных клубов через окна уборной?

– Совершенно верно,– ответил он, очень довольный собой. – А однажды даже в считанные секунды выпрыгнул из окна кое-чьей спальни.

Я укоризненно взглянула на него, однако продолжила:

– Сзади есть дверь, через нее вносили закуски. Проникни в павильон и как можно быстрее возьми мою сумку, а я пока заговорю зубы полицейскому. Если понадобится, брось ее за ограду. Можешь бросить в любом случае. Главное, чтобы она не попала в руки полиции.

– А давай я лучше выскочу прямо с ней, как герой?

– Нет, не переусердствуй,– сказала я, напряженно раздумывая. – Надо, чтобы твой поступок выглядел смелым и безоглядным. Пусть думают, что ты специально подготовлен для подобных случаев, ты же современный принц. А выставлять себя безрассудным храбрецом вовсе ни к чему. Лучше всего просто войди, тихо возьми сумку и выйди.

Ники положил теплую руку мне на плечо и подушечками пальцев погладил мою шею. Никогда прежде ничего подобного он себе не позволял, с тайным волнением отметила я.

– Думаешь, в качестве твоего спасителя я буду здорово выглядеть на обложке «Таймс»?

– Спаси мою сумку, не то ее взорвут! – взмолилась я, уже готовясь к худшему.

Эта сумка, от Кейт Спейд, из добротной красной кожи, стильная, вместительная и многофункциональная, была у меня самая любимая. Джонатан привез мне ее из Нью-Йорка. Впрочем, даже если сумку вернуть не удастся, она окажет нам большую услугу, сказала я себе. Ники прав: шумиха поднимется – дай бог! Один принц спасает жизнь другого. Просто блеск!

– Надеюсь, ты понимаешь, что это будет значить? – спросил Ники.

– Что?

– Тебе придется сопровождать меня всю оставшуюся жизнь. Представляешь, чего наприду– мывают про нас двоих газетчики?

– Поторопись,– проворчала я, сопровождая свои слова строгим взглядом.

Николасу много лет приходилось сбегать из разных мест, в которых ему не следовало появляться. Поэтому теперь он с ловкостью кошки незаметно проскользнул в павильон через заднюю дверь. Выйти было заданием посложнее.

Я глубоко вздохнула и смело направилась к полицейскому, который стоял там, где, насколько я поняла, Ники спрятал мою сумку. И куда должен был выйти.

– Боже мой! – воскликнула я, бесстыдно хлопая ресницами. – Объясните, что происходит!

– Не положено, мисс,– ответил полицейский. – Но можете не волноваться. Мы не допустим беды. И лучше отойдите к своей машине. Так будет безопаснее. Прошу вас, покиньте территорию.

Я взглянула поверх его плеча. Ники еще не показался.

– Гм… – произнесла я, напряженно придумывая, что бы еще выдать. – Понимаю, вы сейчас очень заняты, но я слышала, что на автостоянке кто-то воскликнул: рядом с павильоном лежит еще один подозрительный предмет. Какая-то сумка.

– Полицейский мрачно взглянул на меня.

– Я передам кому следует.

Он упорно оставался на месте.

– Не исключено, там наркотики,– предположила я, притворяясь, что страшно боюсь бомбы и отчаянно верю, что ее тут нет.

– С наркотиками разберемся после, мисс.

Снова строгий взгляд, еще более бесстрастный.

Его было невозможно сбить с толку. Я на миг не без гордости подумала, что не зря плачу налоги. И тут меня посетила блестящая мысль. Я схватилась за грудь и упала наземь, умышленно сгибая ногу в колене, чтобы задралось платье и стала видна кружевная резинка чулка.

Порой самые древние трюки надежнее всех остальных. Вокруг меня, забыв про служебный долг, в мгновение ока собрались все полицейские. Спустя несколько секунд из павильона, размахивая чем-то в воздухе, выскочил Ники.

Я с притворным трудом поднялась на ноги, жестами объясняя, что помощь мне не требуется, и надеясь, что вот-вот получу назад сумку. Однако в руке Ники ее не оказалось. Меня прошиб холодный страх. Ники размахивал чем-то другим.

– Порядок! – закричал он. – Можно расслабиться! Это всего лишь косметичка!

Полицейские как по команде повернули головы. Я смотрела на Ники не мигая.

– Я прошел специальную подготовку! – воскликнул он. Я заметила, что на его рубашке расстегнута еще одна пуговица и что волосы взлохмачены сильнее. Воспользовавшись удобным случаем, красавчик прихорошился. – По проведению спецопераций и прочего! Моего прапрадеда убили. Поэтому я всегда начеку. Иначе никак не могу, сами понимаете.

– Он наследник холленбергского трона,– поспешно добавила я. – Его дедушка – кронпринц.

Полицейские с застывшим на лицах уважением и изумлением двинулись ему навстречу, но

Ники жестом велел им посторониться, а сам пошел ко мне.

Я без слов покачала головой и приподняла руки. Чего-чего, а торжественно и на глазах у всех получить личную вещь, из-за которой и загорелся весь этот сыр-бор, я никак не желала.

– Пожалуйста, не суетитесь,– сказал Ники, не останавливаясь. – И не благодарите меня. Давайте просто сделаем так, чтобы возобновили матч. Подумайте о слонах! Нельзя же оставить их без денег! Скажите, пусть Уилле опять наденет сапоги для верховой езды. Всех устраивает такой план?

Он ухитрился царственно проплыть мимо толпы полицейских, ротозеев и всех остальных и положил руку мне на плечи.

По моей спине пробежал приятный холодок, но я приказала себе сделать невозмутимое лицо. Должна признаться, наше с Николасом представление меня восхитило. Милочка превзошла саму себя, а Ники показал, что, когда хочет, может и управлять толпой, и быть весьма сообразительным.

– Ты до сих пор белая как мел, дорогая,– громко произнес он.

– Да,– ответила я, часто кивая. – Скорее отведи меня к машине. Хочу выпить, чтобы потеплело в груди.

– Сейчас устроим,– произнес Ники.

Мы пошли к автостоянке. Полиция даже не попыталась остановить нас.

– А этот твой прапрадед? – спросила я, стараясь, чтобы голос звучал почти беспечно. – Его правда убили?

– Ага. – Ники кивнул. – Пристрелил ревнивый муж в одном казино в Монте-Карло. Об этом долго писали в газетах. Кстати! Она тебе нужна?

Он протянул мне косметичку.

– Спасибо. – Я криво улыбнулась, сожалея, что он спас самое маловажное. – А сумку ты куда дел? Оставил ее полицейским, чтобы они ее все же взорвали?

Ники подмигнул.

– Сумка уже в багажнике. Я вызвал Рэя, попросил, чтобы он подождал меня у заднего входа. В противном случае ее могли бы изъять для обследования.

Я секунду-другую помолчала и позволила себе улыбнуться.

– Ты быстро соображаешь.

Ники тоже ответил не сразу.

– Никто никогда в жизни не говорил мне подобных слов, Мелисса,– с шутливой грустью произнес он.

– А еще ты весьма изобретателен,– добавила я, раздумывая о своем плане перевоспитания. Благородство, отвага, самоотверженность, здравомыслие… Ники делал поразительные успехи. – В честь чего это ты…

Произнести вслух «решил побыть положительным» у меня не повернулся язык.

– Почему я решил тебе подыграть? – Его брови подпрыгнули. По моим рукам и груди, когда он медленно моргнул, касаясь длинными темными ресницами нижних век, побежали мурашки. – А как ты