– Нет! Мой. Здравствуйте,– произнесла я, протягивая руку шедшей нам навстречу даме. Только когда мы приблизились друг к другу, я догадалась, что она гораздо старше, чем выглядит, но прекрасно сохранилась. – Меня зовут Мила Бленнерхескет.

– Джорджина фон Апфель. – Дама сняла солнцезащитные очки с большими стеклами и принялась внимательно меня рассматривать, пожалуй, даже более внимательно, чем позволяли правила приличия, явно о чем-то раздумывая. – Вы, случайно, не родственница Дайлис Бленнерхескет? Вы на нее похожи.

– Родственница,– ответила я. – Внучка.

– Джорджи – давняя подруга моего деда,– объяснил Ники. – Она из Нью-Йорка.

– Больше подруга твоей бабушки, Николас,– поправила Джорджина, не спуская с меня глаз. – Бедняжка Селестина! Нам ее до сих пор ужасно не хватает.

Я догадалась, что в ее словах кроется море не совсем понятного мне подтекста. Слава богу, появилась целая стая официанток, мне вручили бокал шампанского, программку, миндальный бисквит, малюсенькое канапе с огуречным кружком и в довершение всего, будто в шутку,– колбаску на палочке. Пришлось мне, повесив огромную сумку на сгиб локтя, держать это все обеими руками.

– Ужасно жаль, что ее больше нет… – пробормотала я, боясь что-нибудь уронить.

– Николас, где твои хорошие манеры? – ледяным тоном произнесла Джорджина. – Возьми у Милы сумку, а то ей все не удержать.

– Таскать женские сумки? Ну, уж нет! – проворчал Ники. – Представляешь себе, сколько она весит?

– Возьми, кому говорят! – велела Джорджина.

Ники взял у меня сумку и положил ее на землю.

– О! Так намного удобнее,– сказала я.

В эту минуту мой сотовый известил, что пришло сообщение. Извинившись, я положила еду и поставила бокал на ближайший стол и принялась перерывать содержимое своей громадной сумки.

Эсэмэска пришла от Джонатана. Он уже трижды звонил, а теперь написал: ПОЗВОНИ, КАК ТОЛЬКО СМОЖЕШЬ. СРОЧНО.

Мое сердце екнуло, а потом застучало с удвоенной силой. Что стряслось?

– Прошу прощения,– снова извинилась я. – Я должна ответить на сообщение. Дело не терпит отлагательств.

– Пожалуйста, пожалуйста,– насмешливо поблескивая глазами, ответил Ники. – Можешь отойти в сторонку. И не торопись.

– Хорошо,– сказала я, перекладывая в карман и его телефон. Так, на всякий случай. – Присмотришь за моей сумкой, ладно?

Лицо Ники приняло ангельское выражение, даже его карие глаза сделались почти невинными.

Если бы я знала, что меня ждет, не обратила бы на чертову эсэмэску внимания. Даже если бы оно пришло от Папы Римского, жаждавшего лично покрестить моего племянника, или от Гордона Рамзи, задумавшего собственноручно наготовить вкуснятины на свадьбу Габи и Аарона.

В трубке зазвучали гудки. Мои нервы, кажется, звенели, а в голове кружили немыслимые предположения, которые с каждой секундой становились все страшнее. Когда Джонатан наконец ответил, мое сердце подпрыгнуло чуть ли не к самому горлу.

– Джонатан? – взволнованно произнесла я, торопливо шагая прочь от Николаса и Джорджины в поисках уединенного местечка. Почти бежать по траве на каблуках было ой как непросто! – Что случилось?

– Список клубов, которые ты пообещала составить для Фарры, у тебя готов? – требовательно спросил Джонатан.

Я резко остановилась, чуть не врезавшись в парочку проворных темноволосых подростков. Оба окинули меня презрительными взглядами, но я этого почти не заметила, потому что стояла в полном ошеломлении. Вот, значит, какое у Джонатана срочное дело! А я уж было подумала, что он пострадал в автокатастрофе или столкнулся с неразрешимыми проблемами по работе! Меня окатила волна облегчения, смешанного с жуткой злостью.

– Что? – Голос из громкоговорителя начал объявлять о начале матча, и мне пришлось заткнуть ухо пальцем. – Да, вроде того. Я на поло-матче с Николасом. Разговаривать здесь о наших с тобой делах не могу. Давай созвонимся вечером, когда я вернусь домой.

Джонатан нетерпеливо цокнул языком.

– Нет, вечером будет поздно. У меня через полчаса встреча с Домом. Если я уже сегодня предоставлю ему список, это произведет на него должное впечатление!

– Да, но…

В последнее время Джонатан постоянно присылал мне сообщения с просьбами и напоминаниями и считал, что я должна выполнять его распоряжения сиюминутно, будто личная секретарша. Эта его привычка начинала действовать мне на нервы. Разумеется, я тоже хотела произвести впечатление на Дома и Фарру, но как-то неправильно складывалось наше партнерство. Состояло оно, по сути, сплошь из Джонатановых указаний.

– Ты подготовила список или нет, милая? Мне некогда,– произнес он, и я расслышала в его всегдашнем вежливом тоне нотки раздражения.

– Да,– ответила я, доставая из кармана лист бумаги, который мне дал Ники. – Только у меня не было времени заглянуть в Интернет, и…

– Просто перечисли названия клубов!

– Хорошо! Хорошо! – воскликнула я.– Гм, «Парадиз», «Одиль»… – Я прищурилась, вглядываясь в листок, и лишь теперь заметила, что Ники написал названия клубов на оборотной стороне ресторанного счета. Вдобавок он воспользовался маркером, поэтому его и без того округлые крупные буквы смотрелись как писанина школьника. – Э-э… «Кокиль»?

– Прекрасно! – воскликнул Джонатан. – Прекрасно. Я все понял. Скажи, ты собираешься в Париж, как обычно, в четверг? Или нет?

– Да, собираюсь…

– Замечательно! Только мне нужно, чтобы ты приехала раньше. Сможешь отменить все встречи, которые у тебя назначены на утро?

Нет, гневно подумала я. Не смогу!

– Не так это просто, как кажется… – начала было я, но Джонатан перебил меня недовольным ворчанием.

Я повернула голову и увидела, что ко мне при– ближается Ники. Он успел расстегнуть на рубашке еще одну пуговку. Его восхитительное лицо озаряла улыбка, а блестящие зубы были такие же ослепительно белые, как рубашка. Я указала на телефон и произнесла одними губами «прости». В ответ Ники сделал вид, что собирается шлепнуть по заду ни о чем не подозревавшую проходившую мимо дамочку, и рассмеялся, когда я было ринулась к нему, чтобы не допустить подобной дерзости. На его лице отразилось дурашливое раскаяние. Он хлопнул себя по руке.

Я не удержалась и улыбнулась, однако погрозила озорнику пальцем. Ники жестом велел мне закругляться со звонком и кивнул на павильон с шампанским.

О боже! Наверное, он что-нибудь натворил и просит меня все уладить. Или хочет со мной о чем– то побеседовать? Наверное, дело важное. Болтать о пустяках тут можно с кем угодно.

Я взволнованно провела рукой по волосам, вспомнила, что на мне парик, и замерла, боясь нечаянно сбить его.

– Если сможешь приехать к девяти, будет замечательно,– сказал Джонатан. – Как раз взглянем на несколько офисных помещений, я уже договорился о встречах. И было бы неплохо, если бы ты смогла…

Я почувствовала приступ боли в груди. Теперь, когда дела Джонатана уже шли в гору, он звонил мне