три оловянные пинтовые кружки.

– Тот парень, что посоветовал пить его холодным, сказал еще, что шампанское надо пить из специальных бокалов. Но мне это кажется нелепым, Майк. Тратить столько времени, чтобы без конца подливать! Как ты считаешь?

– Ты абсолютно прав, Джад. – Буржесс закинул одну ногу на угол стола и с осторожностью расположил на нем свою тушу. – Как тебе нравится Джад, Дэнни? Правда, отличный парень?

– Конечно, Майк. – Я застыл, с невольным восхищением наблюдая, как Джад, обхватив пальцами блестящий верх бутыли, запросто вытащил пробку, не утруждая себя предварительным разматыванием проволочной обмотки.

– Дэнни живет в Нью-Йорке, – сообщил Буржесс.

– Вот как? – Джад смахнул пенную струю со стола в ближайшую кружку. – Это ведь в Америке, да, Майк?

– Ты чертовски прав! – Буржесс захватил одну из кружек и подвинул по столу ко мне. – Великий город, я там жил как-то пару лет.

– Что вы говорите? – вежливо удивился я.

– Знаешь, Дэнни, – он подцепил пальцами другую кружку, широко мне ухмыляясь, – я всегда волновался за Марсию. Ты ведь, разумеется, знаешь о ее наследстве?

– Конечно. – Я кивнул.

– Я всегда боялся, что какой-нибудь сладкоречивый прохвост женится на ней из-за этих денег!

– Как это было бы неправильно! – Джад неодобрительно покачал головой.

– Ты прав, как всегда, это было бы неправильно, – проскрежетал Майк, – не обижайся, Дэнни, но, когда Марсия позвонила мне с Гавайев и рассказала, что встретила американца и собирается выйти за него замуж, я встревожился.

– Понимаю вас, – проникновенно отозвался я.

– Поэтому, когда она позвонила мне вчера утром из пентхауса, я задал о тебе несколько наводящих вопросов. Ты ведь не станешь меня за это винить, Дэнни?

– Кто бы стал, Майк?

– Шампанское греется, парни. Ну, будем здоровы! – Он поднес кружку ко рту.

– На доброе здоровье! – выдохнул Джад и осторожно приблизил край кружки к выступу челюсти, стараясь попасть туда, где пряталась дырка рта.

– За ваше здоровье. – Я поднял свою кружку.

– Хорошо! – расплылся Майк, опустив свою кружку примерно секунд через пятнадцать. – По-моему, это «Боллинжер-66» или 67, я прав?

– Не знаю, Майк, – признался Джад, – я не силен в иностранных языках и никогда не был.

– Так вот, – продолжал Майк, – я испытал огромное облегчение, когда Марсия снабдила меня некоторыми подробностями. Парень, владеющий собственным многоквартирным домом к западу Центрального парка и загородным особняком в Саутгемптоне, не может быть совсем уж мерзавцем, – он явно был в восторге от собственной мудрости, – и еще толстая пачка акций горнодобывающих предприятий, да, Дэнни?

– Верно, – мрачно согласился я.

– И нет проблем! Ты – богат, Марсия на следующий свой день рождения тоже становится богатой. И все великолепно складывается!

Я сделал несколько больших глотков шампанского, поскольку меня охватило нехорошее предчувствие, что мне предстоит провести длинный вечер и даже ночь без воды и пищи.

– Я жду удара уже несколько минут, Майк, – вздохнул я, – почему бы тебе не выложить все, пока мы здесь сообща не состарились?

– Я все время радовался как ребенок, думая о том, какое счастье, что она выходит за богатого парня, владеющего домом в центре Нью-Йорка в престижном районе, а не за охотника за приданым, который всего лишь снимает апартаменты в этом доме на Сентрал-парк-Вест за сто пять долларов в месяц, – продолжал он все тем же веселым голосом, – за типа, не имеющего даже лотка с хот-догами на Кони-Айленд, уже не говоря об особняке в Саутгемптоне! Такой тип должен быть очень хитрым, Дэнни! Двуличный ловкий ублюдок, который живет сводничеством и разгребанием чужого белья и называет себя частным детективом!

– Ты имеешь в виду, как я? – высказал я блестящую догадку.

– Почему ты решил, что я не проверю, кто ты такой? – Он опять поднес кружку к губам, и она опять надолго к ним прилипла. – Марсия дала мне точный адрес твоих апартаментов. Мой знакомый в Нью-Йорке сказал, что все узнать проще пареной репы. Доллар швейцару – и вся твоя история как на ладони. – Он шлепнул пустой кружкой по столу. – Почти уверен, что это 66-го года, Джад. Урожайный был, хороший год. Второй огнетушитель прикончим позже. А пока разберемся с нашим небольшим дельцем, верно?

– Верно. – Джад поставил свою кружку на стол и медленно двинулся в мою сторону, непроницаемые черные глазки заблестели ярче.

– Расскажи-ка мне все по порядку, Дэнни, – голос у Майка был ровный, даже благосклонный, – может быть, я что-то не так понял?

– Сначала я хочу знать, чья это идея – твоя или Марсии? – спросил я.

– Марсия видит только волшебные цветы вокруг тебя, Бойд, – ей ничего об этом не известно. Будет нелегко ей все сообщить, когда мы закончим.

– Ты делаешь большую ошибку. – Я почувствовал, как мои слова беспомощно повисли в воздухе.

– Как ты с ней познакомился на Гавайях? Я проверил все досконально и выяснил, что ты не мог встретить ее в Нью-Йорке. Ты уже три дня провел в Гонолулу, когда Марсия прибыла в Нью-Йорк из Парижа.

Я пожал плечами:

– Раз тебе все хорошо известно, Майк, к чему эти вопросы?

Серые грифельные глазки долго изучали меня, взгляд был спокоен, пуст, что было пострашнее любой ярости.

– Он из твердых орешков, Джад, – произнес Буржесс бесстрастно, – есть такие, хотя я никогда не понимал, что ими движет.

Джад остановился в шести футах от моего кресла и застыл, видимо выжидая, когда Майк примет решение. Пока тот говорил, я передвинулся полегоньку на самый краешек сиденья, так, на всякий случай, хотя знал, что шансов у меня никаких. Спасти меня могла теперь только капризная дамочка по имени Судьба, если соизволит перевернуться сейчас на спину и лениво дрыгнет ногой, подавая сигнал.

Теперь Джад двинулся в мою сторону осторожными маленькими шажками, все время прикидывая расстояние между нами. У меня появилось сомнение по поводу его мыслительных способностей – похоже, в этом черепе кроманьонца все-таки существовал мозг, и, мало того, он функционировал. Великан остановился в двух футах, прямо напротив меня, потом медленно наклонился вперед и ухватил меня за лацканы пиджака. Правым носком ботинка я лягнул его изо всей силы по берцовой кости и сразу же повалился на бок со стула. Надо сказать, что моя стратегия не увенчалась успехом. Я надеялся с помощью своего маневра заставить его запрыгать на одной ноге от боли, что позволит мне прыжком достичь стола и, схватив тяжелую кружку, врезать ему по черепу. Мечты! Напрасные мечты!

Железные пальцы впились в мое плечо, прежде чем я успел достичь пола. Я почувствовал раздирающую боль в мышцах, когда он изменил направление моего движения из горизонтального в вертикальное.

– Джад был профессиональным борцом в течение пятнадцати лет, – услышал я голос Майка, – у него мозолей на голени больше, чем…

Мои пятки ударились об пол, коленные чашечки сотряслись. Я сжал в кулак свободную руку и занес для удара, но был остановлен на полпути. Железные пальцы перехватили мое запястье. Теперь я беспомощно стоял перед ним. А что еще оставалось?

– Мистер Буржесс? – Мой мучитель ожидал дальнейших указаний от босса.

– Надо его обработать, – сказал тот, – но не здесь. Пусть пока отдохнет, а я подыщу подходящее место.