И тут подошел к нему вовсе не архангел, а маленький заикающийся человечек. Его звали Панкратти Соаве, он был владельцем фабрики соды и стирального порошка.

– Это правда, что вы ищете место для своей лаборатории – спросил он дона Боско.

– Не для лаборатории, а для оратории.

– Я не знаю, какая разница между этими словами, но место есть. Придите, пожалуйста, и посмотрите. Хозяином помещения является порядочный человек – синьор Франческо Пинарди.

Дон Боско поспешно пробежал около двухсот метров и оказался перед «двухэтажным домиком с лестницей и деревянным балконом, источенным короедами, расположенном среди цветников, полей и лугов. Я хотел войти на ступеньки – пишет дон Боско – но Пинарди и Соаве сказали мне: Место, предназначенное для вас, находится за домиком. Это был сарай».

Туристы, посещающие Турин, проходя через двор рядом с базиликой Матери Божьей Заступницы, могут увидеть этот сарай в глубине двора: хилый, маленький саженец, из которого выросло гигантское дело дона Боско. На этом сарайчике издалека видна большая надпись: «Часовня Пинарди», потому что здесь теперь действительно находится маленькая часовенка, богато украшенная картинами и орнаментами. Салезианцы вновь оборудовали ее в 1929 году.

В тот день, 5 апреля 1846 года, когда дон Боско впервые пришел сюда, это был низкий сарай, упиравшийся с северной стороны в стену дома Пинарди. Каменная ограда вокруг создавала видимость барака. Сарай был недавно построен и служил мастерской для шляпника, а также складом для прачек (поблизости протекал канал, впадающий в Дору). Он имел 15 метров длины и 6 метров ширины.

Дон Боско решил отказаться.

– Он низкий, не подходит мне – сказал он.

– Я переделаю его так, как Вы захотите – ответил Пинарди. – Углубим пол, сделаем ступеньки, новый настил. Я заинтересован в том, чтобы Вы устроили здесь свою лабораторию.

– Здесь должна быть не лаборатория, а оратория – повторил дон Боско и пояснил: маленькая часовня, где могли бы собираться ребята.

Недоразумение получилось вследствие того, что у реки строили в то время много различных мастерских и лабораторий. Хозяин на мгновение задумался, а потом спохватился:

– Тем лучше. Я умею петь и помогу вам. Принесу два стула – для себя и моей жены.

Дон Боско все еще не решался. Наконец сказал:

– Если снизить уровень пола на полметра, то я согласен.

Он не хотел платить теперь за аренду ежемесячно и заплатил сразу за год вперед – 320 лир (больше половины своего годового жалованья в Лазаретике). С этого момента он мог распоряжаться сараем и полоской земли вокруг него. Там ребята смогут поиграть.

Он вернулся к ребятам и сказал:

– Какая радость! Милые мои дети! Мы нашли ораторию! У нас будет часовня, школа, двор, где можно будет попрыгать и поиграть. В воскресенье пойдем в дом Пинарди!

Это было в вербное воскресенье. В следующее воскресенье была Пасха.

Франческо Пинарди сдержал слово. В скором времени пришли мастера, снизили пол, укрепили стены и потолок. Плотники переделали настил, покрыли пол деревянными досками. В субботу вечером отстроенное помещение было готово. На скромном алтаре дон Боско поставил подсвечники, крест, лампадку и небольшую икону Св. Францисска Салезского.

День 12 апреля остался в памяти всех. В пасхальное утро городские колокола заливались ликующим звоном. В сарае Пинарди еще не было колокола, но там находилось горячо бьющееся сердце дона Боско, который звал ребят на Вальдокко.

Они приходили волнами. Заполнили часовню, прилегающую к ней территорию и лужайку. Сосредоточенно и тихо участвовали они в освящении часовни и в Св. Мессе, которую сразу же отслужил для них дон Боско. Наконец, ловя на ходу булки, они разбежались по лужайке. Радость распирала им грудь. Радость от того, что, наконец, имеют помещение исключительно для себя.

Дом Пинарди, после реставрации