бледной коже груди заметно выделялись золотистые волосы. Не в силах устоять, Циарда скользнула рукой по мускулистому торсу и провела по соскам быстрым язычком.

– На колени, – неожиданно произнес Колгрим.

Циарда подчинилась. Она расстегнула ремень, стянула с него штаны, которые он тут же отбросил ногой в сторону. Юноша не носил нижнего белья, его корень покоился среди жестких кудрявых золотистых волос. Почувствовав, как его пальцы впились в кожу головы, ведьма поняла, чего он от нее хотел. Она потерлась щекой о его корень и скользнула по нему пальцами. К своему удивлению, она нащупала за корнем еще одну пульсирующую плоть.

– Что это? – спросила она. – У Колбейна не было такого дефекта.

– Тогда я истинный Повелитель Сумерек, – усмехнулся он. – У всех Повелителей Сумерек были двойные корни, Циарда. Это то, что называют доминирующим признаком. Это не дефект, а благо. Ты получишь двойное удовольствие. Почувствуй меня на вкус, и увидишь, что произойдет.

Терпкий мужской запах действовал на Циарду возбуждающе. Она принялась ласкать мешочки с семенем, чувствуя, как ее желание возрастает с каждым прикосновением. Ведьма обхватила корень, медленно облизала его и несколько раз пробежала по нему пальцами. Она взяла его в рот и начала его нежно ласкать, постепенно набирая темп. Корень набухал так быстро, что едва умещался у нее во рту.

Колгрим закрыл глаза, наслаждаясь нежными прикосновениями губ и языка Циарды. Его всегда смущало наличие двойного корня, пока однажды он не узнал от Альфрига, что это естественный признак всех Повелителей Сумерек. У Колбейна такого не было. Когда Колгрим это выяснил, то понял, что именно ему должен принадлежать трон Темных Земель. Двойной корень сделал его истинным наследником своего отца. Колгрим застонал от блаженства.

– Хватит! – приказал юноша. Он почувствовал, как стал набухать второй корень. – Садись, тебя ждет наслаждение.

Устроившись на корточках, ведьма уставилась на огромный корень Колгрима. Она распахнула глаза от удивления, увидев, как за ним показался второй. Он был длиннее и тоньше первого, похожий на наконечник стрелы.

– Как ты ими орудуешь? – поинтересовалась Циарда, в удивлении глядя на корни.

– Ты должна принять особое положение, чтобы вобрать в себя сразу оба, Циарда. Ты готова полностью отдаться в мою власть? – спросил Колгрим.

– Оставишь во мне свое семя? – спросила она. – А если ты найдешь другую женщину, которая понравится тебе больше меня, и захочешь иметь от нее сына?

– Уверен, что в дальнейшем у меня будет много других женщин. Но ты больше всего подходишь на роль матери сына Повелителя Сумерек. В ответ на твой вопрос я отвечу «да», я оставлю в тебе свое семя. Знай, отныне ты не можешь выбираться за пределы Темных Земель без моего сопровождения. Теперь ложись на спину, Циарда, и приготовься вобрать меня в себя. С этого момента обращайся ко мне не иначе как повелитель или господин.

Колгрим снял с нее разорванное платье.

– Да, мой повелитель, – проговорила ведьма и легла в самом центре большой кровати. Она ненавидела его, его высокомерие, его…

Загремели цепи, и с потолка свесились четыре серебряных наручника, отделанные шелком и овечьей шерстью. Колгрим закрепил два наручника на запястьях над головой Циарды, двумя другими сковал лодыжки и притянул их к плечам.

Ведьма была заинтригована. Она не ожидала увидеть ни двойной корень, ни наручники, тем не менее ей нравилось необычное положение, в котором она оказалась. Колбейн был грубым и жестоким любовником, который заботился лишь о своем удовольствии. Она с легкостью могла им манипулировать. Колгрим не пойдет у нее на поводу. Наконец ведьма поняла, как он ее возбуждает.

– Ты давно меня хочешь? – тихо спросила она.

– С того самого момента, как только тебя увидел, – признался он. – Не назову точную причину, может быть, потому, что сильно жажду тобой обладать, или просто потому, что наступил сезон размножения. По той же причине мой братец был так возбужден последние несколько недель. – Колгрим скользнул на кровать, в его руке появилась обтянутая шелком соболья кисточка. Большим и указательным пальцами он раздвинул ее нижние уста и сделал несколько взмахов кисточкой по розовому бутону.

Циарда почувствовала прикосновение. Маленькими щекочущими движениями кисточки Колгрим вызвал у ведьмы неистовый прилив желания.

– Что ты делаешь? – со вздохом спросила она.

– Горячо? – непринужденно спросил он.

– Да! Хватит, Колгрим! Остановись! – Циарду переполняла неутолимая страсть.

– Остановись, мой повелитель, – мягко поправил ее Колгрим.

– Да! Да! Остановись, мой господин и повелитель! Пожалуйста!

Колгрим наклонился вперед, провел языком по губам и принялся ласкать ее плоть. Легкими движениями языка он разжигал в ней еще большее желание. Она старалась вырваться из оков. Колгрим тихо засмеялся:

– Ты должна честно ответить на мои вопросы, Циарда. Ты родишь мне сына с темной душой и горячим сердцем?

– Да, рожу, – закивала она.

Наряду с гневом, вызванным его насмешками, она чувствовала, что ее удостаивают чести, к которой она всю жизнь стремилась. Какое теперь имело значение, что отец выбрал другого отца для ее будущего ребенка? Никакого.

– Обещаешь быть покорной, моя непослушная ведьма?

– Да! – прозвучал быстрый ответ.

Циарда боялась, что он откажется от нее, так и не удовлетворив.

Колгрим засмеялся:

– Ты лжешь, ведьма. Ты в моей власти. Я прощаю тебя, но знай, что я всегда пойму, когда ты решишь меня обмануть.

– Я не похожа на остальных! – возмутилась Циарда. – У меня есть ум, я смогу передать его твоему сыну, мой повелитель.

Колгрим снова усмехнулся.

– Процесс зачатия очень болезненный, ведьма. – Голос юноши стал серьезным. – Ты готова к нему?

Резким движением он сунул два пальца в лоно Циарды.

– Я далеко не девственница, чтобы хныкать и ныть, почувствовав в себе большой корень.

Колгрима позабавила самоуверенность и неосведомленность ведьмы. Она явно не знала, чего ожидать. Уж он-то многому научился за последнее время у старого канцлера. Волосы у ребенка могут быть такими же золотыми, как у матери Колгрима, но все остальное пусть достанется ему от отца. Он посмотрел на распростертую перед ним в ожидании девушку, потом перевел взгляд на большие, жаждущие проникнуть в нее корни. Не говоря ни слова, он пронзил ее заднее лоно меньшим корнем.

Циарда завизжала от неожиданности, почувствовав резкие толчки. Острая боль быстро прошла, мягкая плоть охотно впускала в себя разгоряченный корень. Циарда ощутила внутри себя его пульсацию. Она широко распахнула глаза, когда он пронзил ее лоно другим корнем. Ведьме казалось, что маленькие острые наросты разрывают ее на части.

– Что это?! – закричала она. – Мне больно, мой повелитель!

– Наросты появляются перед зачатием сына, Циарда, – объяснил он. Два корня двигались в унисон в бешеном ритме. – Они только прибавят остроты ощущений.

Как ни странно, Колгрим оказался прав, подумала про себя Циарда. Боль, причиняемая наростами, только сильнее разжигала в ней страсть. Закричав от наслаждения, она взмолилась подарить ей незабываемое удовольствие. Колгрим внял просьбе и расстегнул наручники. Циарда обхватила ногами его торс, чтобы он смог глубже в нее проникнуть. В приступе бешеной страсти она расцарапала ему спину в кровь.

Ритмичными толчками Колгрим проникал все глубже и глубже во влажную плоть, пока Циарда не