По дороге к Тамаре Петровне Абдулла набрал свой домашний номер. Трубку взяла Мадина. Абдулла приказал ей никого не впускать и быть начеку. Он даже хотел сказать жене, где находится его пистолет, которым, в случае чего, можно воспользоваться, но вовремя вспомнил, что пистолет остался в Мюллюпельто. Если от него вообще что-нибудь осталось после взрыва кузинской дачи, он наверняка мирно покоится в сейфе у дотошного подполковника Галкина в качестве неопровержимого вещдока.

В парадной Тамары Петровны сидела консьержка.

— Вам кого? — спросила она, изучая Абдуллу сквозь затемненные стекла очков.

— Тамару Петровну, — ответил Абдулла, почему-то глядя на часы.

— А она еще не приехала, — ответила консьержка.

— Не приехала, — машинально повторил Абдулла. — Может быть.

Чтобы не привлекать к себе внимание, Абдулла присел на скамейку, стоявшую у дома напротив, откуда открывался хороший вид на парадную Тамары Петровны. Фасад дома, напоминавшего с виду старинный мавританский замок в Гранаде, украшала надпись 'Во имя Аллаха, Милостивого, Милосердного', выполненная черными красками на белом фоне в виде изящной лодки с веслами. Такие дома стали строить лет двадцать назад, и теперь почти в каждом районе любого города можно было найти здания, выстроенные в так называемом новоисламском архитектурном стиле.

— Если она едет на метро, — размышлял Абдулла, — то минут через двадцать-двадцать пять она должна быть дома. Стоп! А почему я решил, что она едет домой?

У Абдуллы зазвонила трубка. Козлов. Что ему нужно?

— Ну, как у тебя дела? Ты где? — поинтересовался Козлов.

— Все в порядке, Владимир Алексеевич! Прогуливаюсь.

— Прогуливаешься? — злорадно, как показалось Абдулле, переспросил Козлов. — Это хорошо. Как тебе эта выходка с головой?!

— Теперь я уже ничему не удивляюсь, — Абдулле не хотелось вспоминать о случившемся.

— Говоришь, ничему не удивляешься? — как всегда невпопад обрадовался Козлов. — Сейчас проверим. Знаешь, чья это голова? Ни за что не догадаешься!

Абдулла остановил дыхание.

— Ну, что молчишь? — тянул Козлов. — Ладно, не мучайся! Эта голова принадлежит сыну Кузина.

— Кузина? — недоверчиво переспросил Абдулла. — А рукопись? Что с рукописью?!

— Да не кричи ты! — прикрикнул на Абдуллу Козлов. — Слышу. Ты разве не видел? Там в сумке, где была голова, лежала рукопись.

— Что же Вы сразу не сказали?! — вскричал Абдулла.

— Так ты же убежал, — с какой-то досадой произнес Козлов. — Только сейчас тебе ее посмотреть не удастся. Ее вместе с головой Кошкин увез. Но это уже неважно. Главное: рукопись у нас…

Абдулла вскочил со скамейки и быстрым шагом пошел к метро. Он уже прошел через турникет и спустился к поездам и только тогда спросил себя: куда? зачем?.. Рукопись ему все равно не отдадут, а лишний ажиотаж поднимать пока ни к чему. Такие вопросы наобум лучше не решать. Пожалуй, самое лучшее в такой ситуации — поговорить с Козловым, объяснить ему все, как есть. Мужик он добрый, — должен понять…

В очередной раз разум в Абдулле победил эмоции. Абдулла загнал тревожившую его мысль о рукописи в самые потаенные уголки своего сознания. 'Не сейчас! Подожди!' — говорил он себе, однако рукопись продолжала периодически всплывать в его памяти, не желая никуда исчезать и мешая сосредоточиться на предстоявшей беседе с мифической Тамарой Петровной.

Вернувшись на свой наблюдательный пункт, Абдулла откинулся на спинку скамейки и закрыл глаза. Вот и все! Впрочем, как все? А кто стоит за всеми этими убийствами? Он ведь так и не найден. Абдулла уже давно понял, что его участие в этом деле закончится только тогда, когда будут пойманы все виновные в убийстве на Московском, в Мюллюпельто и теперь еще в Москве.

— Ладно, — подытожил Абдулла, — надо зайти посмотреть, — может быть, пока я тут бегал, она уже пришла.

Неугомонная трубка высветила номер Козлова. Что на этот раз? Прежде, чем нажать на значок с нарисованной трубкой, Абдулла помедлил несколько секунд. Истахфирулла!

— Слушаю, Владимир Алексеевич!

— Что за человек твой Касумов? — спросил Козлов без своих обычных шуточных предисловий.

— Что Вы имеете в виду? — испугался Абдулла.

— Полчаса назад твоего Саида со стволом взяли на квартире Баума, — быстро проговорил Козлов. — Короче, все улики, что он грохнул профессора.

— Кто грохнул?! Какого профессора?! — вырвалось у Абдуллы. — Владимир Алексеевич, мне не до шуток!

— Я не шучу! — спокойно ответил Козлов.

— Что случилось?! — закричал на весь двор Абдулла.

— Я же говорю тебе: твой Саид прикончил Баума, — терпеливо повторил Козлов. — Его повязали.

— Но этого не может быть! — с надрывом крикнул Абдулла. — Вы же понимаете…

— Дело не в понимании, а в уликах, — недовольно оборвал Абдуллу Козлов. — Мне все равно, убивал твой Касумов или нет. Но отмазаться ему в такой ситуации практически невозможно.

— А что с Ильей Александровичем? — со слабой надеждой спросил Абдулла.

— Как что? — удивился Козлов. — Умер, конечно. Две пули в голову — это, брат, не шутка! Но я не сказал самого главного: тебя тоже ищут. Соседи сказали, что сегодня ночью вы втроем приехали на квартиру к Бауму. Консьержка видела, как ты выходил около половины девятого.

— Это я к Вам шел, — комкая слова, пояснил Абдулла.

— Понял. Так вот, мой тебе совет, — бери машину и дуй ко мне. Ты сейчас где?

— Владимир Алексеевич! — взмолился Абдулла, — я Вам потом скажу.

— Что у тебя там опять за секреты? — проворчал Козлов. — С ума сошел?

— Может быть, — грустно ответил Абдулла.

— Смотри, как бы поздно не было, — бросил напоследок Козлов.

— Хорошо…

Абдулла не стал останавливать подступившие к глазам слезы. Закрыв лицо варежкой, он не сразу заметил, что перед ним уже не одну минуту стоит какая-то женщина в пушистой норковой шубе.

— Абдулла Петрович, если мне не изменяет память? — обратилась к нему женщина.

Абдулла быстро вытер слезы и молча кивнул.

— Вы меня искали? — спросила женщина.

Абдулла непонимающе смотрел на незнакомку.

— Разве Вы не узнаете меня? — добродушно улыбнулась женщина. — Я — Тамара Петровна.

— Да-да, — пробормотал Абдулла. — Я искал Вас…

— Ну, что ж, тогда пойдемте ко мне! — Тамара Петровна произнесла эти слова столь обыденно и безразлично, без всякого удивления и тем более волнения, что у Абдуллы мгновенно возникло предчувствие, что он ошибается в своих безумных подозрениях. Абдулла только кивнул головой, забыв об обычных для подобных ситуаций извинений за причиненные неудобства.

Обрушившиеся одно за другим известия о найденной рукописи, убийстве Баума и аресте Саида окончательно перемешали взбудораженные сомнениями и неопределенностью мысли Абдуллы, и он не знал, как начинать разговор. Ему не хотелось ни о чем говорить. Ни о чем и ни с кем. Но отступать было поздно, и он должен либо подтвердить свои догадки, либо в очередной раз удостовериться в собственной беспомощности.

Не желая попадать в идиотскую ситуацию со своими умозрительными предположениями, Абдулла всю дорогу в лифте судорожно пытался придумать повод для своего визита к Тамаре Петровне. Наверняка она знает о том, что он занимается поиском рукописи. (Об этом теперь весь город знает!). Тогда можно будет расспросить ее о Бауме, Кузине и о самой рукописи.

Еще в прихожей Абдулла почувствовал запах каких-то благовоний, показавшийся ему знакомым. Но он был в таком состоянии, что не придал этому значения. Не снимая пальто, Абдулла замер, в упор глядя на