скрутило, в голове точно молот застучал, отзываясь невыносимой болью. Взяв Эшли за руку, Морган подвел клиентку к одному из длинных столов перед возвышением, предназначенным для судьи.
– Я не намерен подпитывать ваши иллюзии, если они имеются, Эшли. – Адвокат уселся рядом с ней. – И не хочу пустыми разговорами пытаться смягчить возможный удар. Вы должны быть готовы ко всему. Этот так называемый суд наверняка будет протекать в высшей степени безобразно. Бредли Холлистер – влиятельный человек, и его адвокаты, без сомнения, получили инструкцию действовать, не стесняясь в средствах.
– Не стесняясь в средствах… – повторила Эшли, глядя на него в упор. – Поймите, Эллиот, я хочу выиграть это дело. И поэтому предлагаю вам тоже не стесняться в выборе средств. Предпринимайте что угодно, лишь бы победить.
– Легче сказать, чем сделать… Они собираются снова вывалять вас в грязи…
– Плевать я хотела на это! – перебила его Эшли. – Меня волнует лишь Роберт. Его место – рядом со мной, все остальное не имеет значения.
Морган молча смотрел на нее с таким видом, будто собирался что-то сказать, но раздумал. Наконец, пригладив светло-каштановые волосы, все же произнес:
– Я должен был убедиться, что вы представляете, чего от них можно ожидать.
– Прекрасно представляю. Мне уже пришлось пройти через это. Сначала меня вываляли в грязи на одном морском берегу, теперь сделают это на другом, вот и все. Что из того? Меня волнует только одно – вернуть себе Роберта.
– На этот раз все может быть даже хуже, – продолжал предостерегать ее Морган. – Тут Холлистер будет играть на своем поле.
Решимость вспыхнула в темных глазах Эшли.
– Так давайте его здесь и похороним, – мгновенно среагировала она.
В зал начали просачиваться репортеры и фотографы, падкие до сенсаций. А уж адвокаты Холлистера наверняка откопают какие-нибудь жареные факты и будут перетряхивать грязное белье в ходе процесса. Эшли пыталась не обращать на них внимания, но ничего не могла с собой поделать – их присутствие приводило ее в ярость.
Появились Клаудиа и Бредли Холлистеры в сопровождении двух адвокатов и уселись за пустой стол напротив Эшли и Моргана. Клаудиа лишь на мгновение свысока посмотрела на Эшли, глаза у нее были холодны как лед. С хмурым видом поправив соболью шубу, она повернулась к мужу, который не удостоил противницу и взгляда.
Когда вошел судья и все встали, Эшли внезапно заметила в глубине зала знакомое лицо. Коллин! Он не смотрел на нее и, казалось, делал это умышленно. Занял место у самых дверей и старался держаться как можно незаметнее. «Что он тут делает?» – недоумевала она.
Эшли было бы трудно сформулировать, что беспокоило ее больше: то, что Коллин находится здесь, явно избегая ее, или мрачные подозрения, которые породило его присутствие. Вдруг он обманул ее и все его попытки сблизиться с ней были просто притворством? Вдруг он в сговоре с Холлистерами, как почти все присутствующие здесь? Вдруг именно этим объясняются его многочисленные вопросы о ее браке и конфликте с бывшим свекром?
«Боже, как могла я быть такой тупицей? – спрашивала себя Эшли. – Какое предательство!»
Коллину Девереллу уже почти удалось расположить ее к себе. Он не раз заставлял Эшли смеяться, чего не было со времени смерти Брендона. Ее, полностью замкнувшуюся в себе, целиком погрузившуюся в страдания, этот человек сумел вырвать из лап безысходности.
«Неужели он здесь, чтобы свидетельствовать в их пользу? Господи, представляю, что он наговорит о том, чем мы занимались всю эту неделю в Морском Утесе!»
И все же вопреки тревожному сигналу, громко звенящему в душе, Эшли понимала, что подозрения в высшей степени бессмысленны. Коллин – богатый человек, богатый и независимый. Зачем ему работать на кого-то? Нет, должна быть другая причина его появления здесь. Как он выразился в ночь на Рождество? «Я собираюсь сделать так, чтобы сын снова был с вами… Или, точнее говоря, мы должны добиться этого вместе».
«Пожалуйста, пусть будет, как ты сказал, Коллин», – беззвучно молилась она.
– Несмотря ни на что, вы должны поесть. – Коллин стоял в гостиной Эшли, руки сложены на груди, на его красивом лице застыло выражение решимости. Все ее попытки избавиться от незваного гостя ни к чему не привели.
– Я ведь сказала – не хочу, – раздраженно ответила Эшли. – Неужели у вас не найдется более приятного занятия, чем надоедать мне?
– Может, и найдется, но я предпочитаю именно это. – На лице Коллина возникла озорная усмешка.
– Давайте в другой раз, хорошо? – уже без прежнего запала предложила Эшли. – Сегодня вечером я скверный компаньон…
– Послушайте… Если вы не пойдете со мной, я просто вынужден буду позвонить, чтобы еду доставили сюда. – Упрямства ему тоже было не занимать. – Вы должны поесть. И еще. У меня такое чувство, что вам нужно выговориться.
Эшли выразительно покачала головой. Все, что ей нужно, – это лечь в постель и укрыться одеялом. Первый день слушания оказался даже тяжелее, чем она предполагала. Ее как будто выжали – и физически, и эмоционально.
– А я, как вам известно, хороший слушатель, – добавил Коллин.
– Я ведь уже сказала, что не хочу говорить об этом.
– Прекрасно. Тогда побеседуем о чем-нибудь другом.
– Я не хочу разговаривать ни о чем! – Эшли сорвалась на крик. – Я просто хочу побыть одна!.. Теперь, может быть, вы наконец любезно уйдете?
