Вслух я это вроде не озвучивал, но взгляд, наверное, был очень красноречивый. Да и Аня с Вовкой не особо въехали, куда могли пропасть клиенты вместе с официантами.

Алексей (кажется, сейчас он был главным) молча проследил, как я обвожу ошарашенным взглядом зал, и криво усмехнулся:

– Они вернутся. Как только поговорим, так и вернутся.

Я на миг представил, как из достаточно многолюдного кафе выбегают перепуганные толпы посетителей … Да уж, картинка великолепная. Видел я как-то или польский или чешский фильм по «Мастеру и Маргарите». Как вспомню, как там по ступенькам перепуганные люди бегали … Тут, наверное, те же методы? Или хищные и дикие собаки всех погрызли?

Если я это вслух не произносил, то к Вовочке это совсем не относилось. Господин адвокат жалобно захлопал глазками и голоском «дяденька, только ногами не бейте» протянул:

– А вы кусаться не будете? — С его ростом и размахом плеч как у былинного богатыря выглядело это, мягко говоря, своеобразно.

Оборотень, догадавшись, что похожие мысли снедают и мою мятущуюся душу (и наверняка еще и Анину!), нервно дернул уголком рта:

– Никто никого не кусал. Произошло самое обычное замещение пространства.

Интересно, сейчас, как в дурном боевике, начнется объяснение на тему «этот мир совсем не такой, как вы представляете»?

В общем, мы так и не поняли, что это за замещение такое. К счастью, а может и нет, рассказывать, что, где и как, волкодлак не стал. Лишь поджал тонкие губы:

– Вернемся к делу: где Семен?

Э … А мы-то откуда знаем?

Вовочка, кстати, озвучил мою мысль вслух. Опять чтение мыслей? Ну вот, а я так надеялся, что все закончилось.

Правда, мне почему-то кажется, что нам сейчас не поверят. Хорошо, если не пошлют куда-нибудь подальше, — чтоб не брехали. А для полного счастья — не только пошлют, но еще и отведут под обе руки …

И ждет тебя, бриллиантовый, речка холодная и обувка цементная …

Гм, кажется, меня не в ту степь занесло.

— Не врите. — Голос Алексея ровен и флегматичен. А меня почему-то мороз по коже продрал. Слышал я такие интонации раньше только у Цепеша да братика егой-ного, когда они какую-нибудь гадость замышляли.

— Да не знаем мы! — возмутился Вовочка. — Хочешь перекрещусь? — «Выканье» пропало как-то очень резко.

— Обойдемся!

Раз вы такие злые, предлагать закусить чесночком не буду, — обиженно пожал плечами товарищ Данешти.

Волкодлака это сообщение, похоже, особо не огорчило:

– Хватит прикидываться. — Его тяжелый взгляд гипнотизировал. — Вы были с Семеном в кафе. Там остался ваш запах и …

– Говорил я тебе, Андрюх, душ надо чаще принимать!

Нет, Вовочка точно напрашивается! Выйдем отсюда живыми — я его придушу. Выйдем мертвыми — тем более.

Кажется, Ефимов брат Вовкиной тирады попросту не заметил:

— … и отпираться — совершенно бессмысленно.

— Да мы ушли оттуда намного раньше не … — не выдержала Аня, ойкнула и, подняв на меня испуганный взгляд, зажала ладонью рот.

А смысл? Все равно уже сказала.

Интересно, нас прямо здесь загрызут, пользуясь тем самым «замещением пространства», или отведут куда-нибудь за угол и уже там …

Оборотень дернул уголком рта. Стоящая за его спиной парочка как-то напряглась …

И почему они все так любят качков в качестве охраны нанимать? Комплекс неполноценности? Версия, что просто для того, чтобы «брать на испуг», отпадает сразу: на каждого «шкафчика» найдется своя «антресолька».

Додумать, что, где и как, мне таки не дали: нашему собеседнику надоело корчить гримасы, и он, медленно опустившись на единственный свободный стул за нашим столиком, начал говорить, делая короткие паузы между словами (наверное, чтоб понятнее было):

— Вы видели Семена. Вы с ним разговаривали. Вы должны знать, где он.

— Да не знаем мы! — не выдержал Вовочка. — И вообще ваш Семен, наверно, попросту в запой ушел! Не даете парню выпить по-человечески, вот он и забурился, когда наконец с цепи сорваться удалось!

Какая страстная речь! Так и хочется поинтересоваться — не на собственном ли опыте узнал …

– Не надо врать, — короткие чеканные фразы отзываются в ушах противным звоном. — Если вы думаете, что это вам поможет …

– Да ничего мы не думаем! — взорвался Вовочка.

Боюсь, фраза: «Он вообще думать не умеет», — покажется в этом контексте лишней. А Вован продолжал, не обращая внимания ни на то, что я уже пару раз пнул его ногой под столом, ни на то, как побледнела Аня:

– И вообще, шел бы ты, Васенька … пардон, Сашенька … пардон, Димочка … Слушай, скажи свое имя, а? — взмолился Данешти. — А то я послать тебя лесом даже толком не могу!

Честно говоря, я ожидал, что оборотень взорвется или как минимум покраснеет, побледнеет … В общем, хоть как-то, но отреагирует. К моему удивлению, окрас резко поменяла, став одного оттенка с вареными раками, вся подошедшая к нашему столику компания. У меня невольно возникло нездоровое подозрение, что Вован случайно перечислил имена всех подошедших. Эх, жаль, проверить нельзя. Не будешь же спрашивать: «Тебя случайно не Васей-Сашей-Димой кличут?» А если и спросишь, не ответят, сами пошлют, далеко и надолго …

В любом случае, подошедшим как-то резко надоело с нами общаться: одним прыжком вскочив со стула, Алексей (кажется, его все-таки так зовут) прошипел:

— Если Семен не появится к завтрашнему вечеру, — вы трупы! Он и так второй пропавший за прошедшие полгода!

Чудненько! Мало нам психа Раду, так еще и оборотни местные с ума посходили!

Я-то думал, что Сенечка один такой, на всю голову ударенный, а оказывается, это общая характеристика всего волкодлачьего клана … Хотя вампиры тоже туда относятся. Это мы с Вовочкой неправильные, тихие и спокойные, а на Владика с Раду посмотришь — и сразу все понятно становится!

В любом случае на какой-то очень долгий миг в кафешке повисла гробовая тишина — словно невидимая струна натянулась и застыла … еще мгновение, и она или запоет или порвется. А в следующую секунду все пропало.

Хотя нет, я неправильно выразился. Пропала компашка оборотней, которая только что качала права. А вот все остальное как раз проявилось: возник подле нашего столика, как из воздуха соткался, официант с заставленным тарелками подносом; проскочила, беззаботно чирикая, стайка девушек — явных студенток-ботаничек; за соседним столиком звучно цедила коньяк странная компания: шкафовидный недоросток, заросший бородой до глаз, и крепко сложенный огненно-рыжий мужчина с насмешливыми голубыми глазами.