Впереди он заметил закусочную. Въехав на стоянку для автомобилей, Ральф подумал, что не бывал здесь со времени болезни Кэролайн… Уже более двух лет.

— Вот мы и приехали, — сообщил он Луизе. — И мы не просто будем есть, мы съедим все, что сможем. Вряд ли сегодня нам подвернется еще одна такая возможность.

Луиза улыбнулась, как школьница.

— Насчет меня можешь не беспокоиться, Ральф. — Женщина поерзала на сиденье. — К тому же мне необходимо истратить пенни.

Ральф кивнул. Никакой еды со вторника, как и никаких остановок для посещения туалета. Луиза может потратить пенни, он же намеревался оккупировать кабину мужского туалета и спустить парочку долларов. — Пойдем, — сказал Ральф, выключая мотор. — Сначала туалет, затем пирушка.

По дороге Луиза сообщила ему (говоря несколько манерно), что вряд ли Мина или Симона сообщили о ее исчезновении. Когда Ральф повернулся к ней, чтобы спросить о причинах такой уверенности, он удивился, увидев, что женщина покраснела.

— Они же знают, что я многие годы влюблена в тебя.

— Ты шутишь?

— Нет, конечно, — еще более смущаясь, ответила Луиза. — Кэролайн тоже догадывалась. Некоторые женщины стали бы возражать, но она знала, насколько все безобидно. Насколько я безобидна. Она была такой хорошей, Ральф.

— Да.

— В общем, они подумают, что мы… Ну, сам понимаешь.

— Уединились по-французски?

Луиза рассмеялась:

— Что-то в этом роде.

— А тебе бы хотелось уединиться, Луиза?

Женщина, встав на цыпочки, шепнула ему на ухо:

— Если мы выберемся из этой заварухи живыми, ты только спроси.

Ральф поцеловал ее в уголок рта и распахнул входную дверь:

— Можете рассчитывать на меня, мадам.

Они разошлись, а когда Ральф вновь присоединился к ней, Луиза выглядела одновременно задумчивой и потрясенной.

— Не могу поверить, что это я, — тихо произнесла она. — Минуты две разглядывала себя в зеркало, но не верю глазам своим. Исчезли «гусиные лапки» в уголках глаз и, Ральф… Мои волосы. — Темные испанские глаза смотрели на него, искрясь недоумением. — А ты! Бог мой! Вряд ли ты выглядел так же хорошо даже в сорок лет.

— Нет. Но ты бы посмотрела на меня в тридцать — сплошной напор и сила.

Луиза хихикнула:

— Пойдем, дурачок, сядем и уничтожим несколько калорий.

— Луиза… Она взглянула на него поверх раскрытого меню, — В ванной комнате я пытался вызвать ауры к жизни, но не смог. — Откуда такое желание!

Ральф пожал плечами, не желая рассказывать о параноидальных ощущениях, испытанных им, пока он мыл руки и рассматривал свое удивительно помолодевшее лицо в забрызганном водой зеркале. Внезапно ему показалось, что он не один. Но что еще хуже, Луиза могла быть не одна в соседней комнате. Вполне возможно, что именно в данный момент абсолютно невидимый Атропос крадется к ней, бриллиантовые серьги сверкают в мочках его ушей… Он протягивает руку со скальпелем… Затем вместо сережек Луизы или панамы Мак-Говерна мысленным взором он заметил скакалку, через которую во время их первой встречи прыгал Атропос (Восемь-девять-десять-стой! Все умрут, иди за мной!) на площадке рядом с булочной, скакалку, ранее принадлежавшую маленькой девочке, выпавшей из окна второго этажа во время игры в пятнашки и скончавшейся в результате перелома шеи (какая нелепая случайность, впереди у нее была вся жизнь, если на свете есть Бог, почему же Он допускает такое, и так далее и тому подобное, не говоря уже о слухах и сплетнях).

Ральф приказал себе прекратить подобные измышления, убежденный, что и без паранойи дела обстоят не лучшим образом, но он не мог не представлять, как Атропос отсекает «веревочку» Луизы… В основном из-за понимания, что Атропос и на самом деле вполне может находиться рядом с ними в закусочной, к тому же этот тип способен на что угодно. Решительно на все!

Луиза коснулась ладони Ральфа:

— Не волнуйся. Краски вернутся. Они всегда возникают вновь.

— Надеюсь. — Ральф, раскрыв меню, пробежал глазами список предлагаемых блюд. Его первым порывом было заказать все подряд.

— Когда ты впервые подметил безумие у Эда, он выезжал с территории аэропорта Дерри, — произнесла Луиза. — Теперь мы знаем, почему он брал уроки пилотирования, правильно?

— Конечно. Когда Триг подвозил меня домой, он сказал, что для пользования служебным выездом необходим специальный пропуск. Он даже поинтересовался, не знаю ли я, каким образом такой пропуск оказался у Эда, но я не знал. Теперь мне все понятно. Должно быть, такие пропуска получают все обучающиеся на курсах летчиков-любителей.

— Ты думаешь, Элен было известно об этом увлечении ее мужа? — спросила Луиза. — Я считаю, что нет, согласен?

— Уверен, что она ни о чем не догадывалась. И даже больше — после инцидента со столкновением Эд перешел на другие курсы. Тот небольшой эпизод убедил его, что он теряет самоконтроль и ему лучше учиться летать подальше от дома.

— Или это Атропос убедил его, — уныло произнесла Луиза. — Атропос или даже кто-нибудь повыше.

Ральфу подобная мысль не пришлась по душе, однако логичность была очевидна.

«Сущность, — подумал он, вздрогнув. — Кровавый Царь», — Они управляют Эдом, словно марионеткой, — сказала Луиза.

— Ты имеешь в виду Атропоса?

— Нет, Атропос всего лишь жалкий червь, в некотором смысле он ничем не отличается от мистера К.

И мистера Л. — прислуга, стоящая на ступеньку выше неквалифицированных рабочих в грандиозной схеме событий.

— Уборщица или привратник?

— Вполне возможно, — согласилась Луиза. — Очевидно, большую часть работы с Эдом проделал Атропос, могу спорить на пирожное, что ему эта работа нравится, но спорю на дом, что приказы исходят свыше. Тебе это кажется более или менее разумным?

— Да. Скорее всего, нам никогда не узнать, насколько Эд был безумен до того, как все началось, или когда именно Атропос перерезал «веревочку» Эда, но в данный момент меня интересуют более земные вещи. Хотел бы я знать, как ему удалось раздобыть денег, чтобы внести залог за Чарли Пикеринга, и где он брал средства на оплату занятий в школе пилотов. Прежде чем Луиза успела ответить, к ним подошла официантка, доставая из кармана фартука записную книжку и шариковую ручку.

— Что будем заказывать?

— Мне грибной омлет с сыром, — сказал Ральф.

— Ага. — Женщина переместила жвачку за другую щеку. — Два яйца или три, милок?

— Четыре, если не возражаете.

Женщина, слегка приподняв брови, сделала пометку в блокноте и заметила:

— Если не возражаешь ты, так чего же возражать мне? Что еще?

— Двойную порцию апельсинового сока, бекон, сосиски и жареный картофель. Лучше двойную порцию картофеля. — Он помолчал, обдумывая заказ.

Затем усмехнулся. — А пирожки у вас есть?

— С сыром и с яблоками. — Официантка взглянула на Ральфа. — Да я вижу, ты немного